Далее Саблин пишет: «Все это я наблюдал, находясь на ходовом мостике. По приходе в Балтийск я доложил о происшедшем, а также о поведении Рассукованного командиру соединения, однако никаких мер по отношению к Рассукованному принято не было».

Рассказ Саблина надо прокомментировать. Во-первых, тот факт, что командир отряда, используя небольшую передышку в плавании, сразу же организует смотр художественной самодеятельности, характеризует его как командира, заботившегося о досуге своих подчиненных. Во-вторых, во время маневра Потульный не выполняет рекомендации Рассукованного (именно рекомендации, а не команды, т. к. командир отряда официально не вступил в командование кораблем). Именно упрямство Потульного (а не команда Рассукованного) и приводит в конечном итоге к столкновению кораблей, которое могло иметь печальные последствия. В происшедшем однозначно виновен вовсе не Рассукованный, а командир «Сторожевого». Этого не мог не понимать и Саблин, но его ненависть к командиру отряда была столь велика, что он во всех грехах обвиняет именно его. Отметим и тот факт, что, несмотря на произошедшее аварийное происшествие, ни Потульный, ни Саблин не имели никаких последствий. Все это не только характеризует Рассукованного как грамотного моряка, но и как немстительного и справедливого человека, чего никак не скажешь о самом Саблине.

Впоследствии Саблин будет особенно возмущаться на допросах тем, что Рассукованный открыто заявил о наличии у него в Москве «лапы».

Ну, ответил бы ему Саблин, что и у него там же в Москве есть «лапа» не слабее комбриговской, и дело бы с концом. Но не тут-то было!

Слова Расскуванного глубоко запали в душу честного замполита, и он трижды (!) упоминает этот, в общем-то, заурядный случай в протоколах допросов. Ну, допустим, были у Рассукованного какое-то связи в Москве, ну, допустим, похвастался он о них, не подумав, в узком кругу, ну и что? Саблин возводит слова Рассукованного в ранг государственной политики, вот, мол, как легко было служить тем, у кого были связи, и как трудно было служить ему, талантливому офицеру, но без связей. Полноте, неужели Саблин искренне верил, что о его собственной сверхмогучей московской «лапе» никому ничего не было известно. Наивный человек! Слухи о высоком покровителе выпускника академии достигли Балтийска еще до его появления там. Если Рассукованный и говорил о своих связях, то вполне возможно для того, чтобы раскрутить Саблина поведать о своих. Но не на того напал! Замполит «Сторожевого» был настоящим конспиратором и на такие штучки не клевал. Наоборот, он сразу насторожился и понял, что его прощупывают, и может, именно потому вновь и вновь возвращался на допросах к неосторожным словам командира бригады.

Листая тома уголовного дела, у меня сложилось стойкое впечатление, что Саблин пытался хотя бы напоследок, но любой ценой опорочить своего старого недруга. И хотя следователя Добровольского рассказы о Рассукованном абсолютно не интересовали, Саблин, начиная ответ на какой-то очередной вопрос, упорно, в конце концов, все сводил на претензии к своему заклятому врагу.

Вот, к примеру, что он рассказывает на очередном допросе следователю о «негодяе» Рассукованном: «Во время дальнего похода командир отряда кораблей Рассукованный неоднократно и необоснованно объявлял боевые тревоги, срывая распорядок дня и запланированные мероприятия, давал неправильные указания по эксплуатации техники. Часто вел себя вызывающе, в нарушение всех уставных требований давал через голову командира, причем вел себя вызывающе, надменно. Свои частые объявления боевой тревоги Рассукованный объяснял необходимостью повышения боевой готовности кораблей».