– Тут дело вот в чем, – сказал я, усевшись напротив. – Прошлым вечером я шел за вами.

– Что вы делали?

– Шел за вами после кружка от книжного магазина до самого вашего дома.

– Кристина мне не говорила…

– Она понятия об этом не имела.

– Но зачем вы это делали?

– Накануне вечером вы оставили ей на телефоне сообщение. Оно ее изрядно переполошило. Хотя она не из тех, кого легко встревожить.

– Я потом позвонила и все объяснила.

– На следующее утро.

В ее взгляде мелькнуло нетерпение:

– Я не знала, когда вы ложитесь спать. И не хотела никого будить.

– Вы ведь знаете, какая у Кристины работа?

– Безусловно. И мне не нравится ваше отношение.

– Насильно мил не будешь. Ну так чем, по-вашему, занимается Крис?

– Она… – В глазах Кэтрин мелькнул оттенок негодования. – Она работает в ресторане. Как и вы.

– Позвольте уточнить: заведует ночным баром.

– Ну да. И… Что ж, может, вы и не спали. Намек понят. Извиняюсь. Но когда я поняла, что в моем доме никого не было, мне захотелось об этом просто забыть. Вычеркнуть это из памяти. Я как-то не подумала, что это может вызвать столько эмоций.

Я молчал.

– Извините, – снова проронила моя собеседница после паузы.

– Когда я шел вчера за вами, я никого не замечал, пока вы не зашли в павильон Вестсайдского рынка, – сказал я. – Там у меня тоже не было уверенности, что я кого-то увидел. Хотя один человек все же привлек мое внимание.

Глаза Кэтрин были очень внимательны:

– Вот как?

– Я увидел его через несколько минут, он маячил у входа на Шестнадцатую. Когда вы подошли, он последовал за вами.

– Я это знала, – бесцветным тоном заметила она. – А вы… Вы хорошо его разглядели?

– Пожалуй, что нет. Но это значит, что к вашим опасениям я теперь отношусь более серьезно. А это, в свою очередь, вынуждает меня снова задать логичный вопрос.

– Какой именно?

– Кто он?

– Я не знаю. И уже это говорила.

– Помню. Но мне по-прежнему сложно в это поверить. Если вы считаете, что это тот самый человек из прошлого десятилетия, то его появление явно не случайно, и у вас, если как следует покопаться, должна быть хотя бы пара имен.

– Но я на самом деле не…

– Вздор, – невозмутимо перебил я. – В прошлой жизни я уйму времени провел в тесных клетушках с людьми, которые избегали говорить правду. И вот сейчас, мне кажется, я сижу как раз перед одной из их числа. У вас есть пара минут, чтобы изменить это мое мнение. Иначе я уйду, и тогда у нас все.

Секунду-другую вид у миссис Уоррен был такой, будто она вот-вот расплачется или отвесит мне оплеуху. А затем она заговорила.

Я рассказал Кристине о нашей встрече сразу по возвращении в квартиру. По ее жестам и мимике чувствовалось, что я припозднился.

– Так кто же он? – нетерпеливо спросила она.

– Бывший бойфренд. Когда-то давно они с полгода были в близких отношениях. А затем она решила, что он не для нее, и потихоньку его отставила. Теперь говорит, что теоретически это мог быть и он. Их отношения закончились как раз накануне той ночи, когда ей показалось, что за ней следят. Она ощущает, что это мог быть он.

Кристина задумчиво посмотрела из окна на крыши домов:

– Брось этот тон. Кое-кто действительно способен ощущать. Чаще других, кстати, именно женщины. И бывает, что они оказываются правы.

– Я знаю.

– Только почему она не упоминала о нем раньше?

– По ее словам, не считала его на такое способным. А может, просто не хотела говорить.

– И что ты теперь намерен делать?

– С чего ты взяла, что я намереваюсь что-то делать?

– Хотя бы потому, что ты – это ты.

Я невольно улыбнулся, а подруга ухмыльнулась мне в ответ. Ее ухмылка не обнадеживала.