– А мне положен отдельный дом или я обязана жить с дочерью и зятем?

Королева-мать одарила Джека своей знаменитой улыбкой, но руки ее нервно теребили широкую ярко-голубую юбку, скручивая ткань узлом.

– Вам, как пенсионерке, положен одноэтажный домик. Все граждане нашей страны имеют на это право, и вы тоже.

– Ах, одноэтажный? Прекрасно. Лестницы мне уже не по силам. А прислуга будет жить в доме или отдельно?

Засмеявшись, Джек бросил взгляд на свою республиканскую свиту – шесть мужчин и шесть женщин, тщательно отобранных для участия в этой исторической церемонии. Они рассмеялись вместе с Джеком.

– Вы, видать, не понимаете. Прислуги не будет вообще – ни фрейлин, ни поваров, ни секретарей, ни горничных, ни шоферов.

Он обернулся к королеве:

– Придется вам время от времени захаживать, помогать матушке. Впрочем, ей, возможно, станут доставлять готовые обеды из столовой.

Услышав это, королева-мать расцвела:

– Значит, я голодать не буду?

– Пока у власти народная республиканская партия, – заявил Джек Баркер, – ни один человек в Британии не будет голодать.

Принц Чарлз откашлялся.

– Гм, а нельзя ли, гм, полюбопытствовать, где именно?.. То есть каково местоположение… гм?..

– Если вас интересует, куда вы всей семьей переселяетесь, я этого сообщить не вправе. Могу только сказать вот чего: жить вы будете на одной улице, но среди незнакомых вам трудящихся. Вот здесь перечислено, что вам разрешается взять с собой.

Джек протянул фотокопии списков, которые жена его накропала два часа назад. Списки были озаглавлены: Предметы первой необходимости; Мебель; Оборудование для муниципального домика на две спальни и для одноэтажного бунгало, предоставляемого пенсионеру. У матери список самый короткий, отметила королева. Джек держал листки в вытянутой руке, но никто и шагу не сделал, чтобы взять их. Джек не двигался. Он был уверен: кто-нибудь не выдержит и подойдет. В конце концов со стула поднялась Диана, она терпеть не могла публичных сцен. Забрав у Джека бумаги, она вручила каждому члену королевской семьи по листку. Воцарилась тишина: все усердно читали. Джек потрогал лежавший в кармане пистолет. Только он один знал, что пистолет не заряжен.

– Но здесь ничего не сказано о собаках, мистер Баркер, – заметила королева.

– По одной на семью, – ответил Баркер.

– А лошади? – спросил Чарлз.

– По-вашему, можно держать лошадь в садике муниципального дома?

– Нет, разумеется. Спросил не подумав.

– В списке не указана одежда, – робко сказала Диана.

– Да вам много не понадобится. Только самое необходимое. Вам же теперь не нужно будет являться при полном параде на всякие там мероприятия.

Принцесса Анна встала и подошла к отцу.

– Вот и слава богу! С паршивой овцы хоть шерсти клок, черт возьми. Что с тобой, папа?

Принц Филип был в шоке; он впал в него еще предыдущей ночью, когда, включив в 23.25 телевизор, чтобы не пропустить специальный ночной выпуск о ходе выборов, узнал, что от округа Кенсингтон-Уэст избран Джек Баркер, основатель и лидер народной республиканской партии. Не веря собственным глазам, принц Филип смотрел, как Джек Баркер произносит речь в зале муниципалитета перед набившимися туда ликующими избирателями. Пожилые плательщики подушного налога исходили радостным криком вместе с юнцами в рваных джинсах и с серьгой в носу. Принц Филип снял телефонную трубку и посоветовал жене включить телевизор. Полчаса спустя она сама ему позвонила:

– Филип, зайди, пожалуйста, ко мне.

До глубокой ночи сидели они перед телевизором, глядя, как все новые кандидаты от республиканской партии под ликующие вопли толпы объявляются избранными в парламент. Один за другим присоединялись к королевской чете их дети. В половине восьмого утра слуги принесли завтрак, но есть никто не стал. К одиннадцати часам народная республиканская партия получила 451 место, и Джон Мейджор, премьер-министр от консервативной партии, вынужден был признать свое поражение. Вскоре после этого Джек Баркер провозгласил себя премьер-министром. Первым делом, заявил победитель, он отправится к королеве и прикажет ей отречься от престола. Улыбающиеся полицейские жестами направляли микроавтобус с тринадцатью республиканцами к Букингемскому дворцу. Солдаты королевской гвардии, стащив с головы медвежьи шапки, приветственно размахивали ими. Личные слуги королевы пожимали республиканцам руки. Подали даже шампанское, но оно было вежливо отклонено.