Девушка и не догадывалась, что хозяин дома с самого начала пристально следил за своей… гонщицей. Он наблюдал за ней тогда, когда она выключила свет в своей комнате в Штольне, готовясь отправится в его дом; когда оказалась в холе и мимо неё проходили гонщицы. Ни капли торжества не было на лице девчонки – лишь усталость: «поскорее бы всё это закончилось».

Когда она села в машину – усмехнулась, а датчик на её теле автоматически послал в ОГЕЙ-Центр сигнал, расшифровать который не составило труда: чёртова девка не хотела ехать в Экталь.

•••

Вечер медленно перетекал в ночь.

Марлен следила за танцующими ящеррами с осторожностью, присущей диким лисицам.

Она старалась видеть всё, при этом ни на ком не задерживать взгляд, чтобы ненароком не спровоцировать.

Играла классическая музыка, официанты разносили еду и напитки. Ящерры собирались в небольшие группы и лениво переговаривались между собой на том языке, понять который Марлен не суждено.

Никогда ещё не доводилось лисице даже слыхать о подобных мероприятиях. Она не могла избавиться от чувства, что все ящерры в этом доме исполняют какие-то – лишь им понятные! – роли, и что она, Марлен, вышла на сцену не к месту, нарушив гармонию.

Другие «актёры» это видели, но, чтобы окончательно не испортить спектакль, предпочитали делать вид, что всё идёт по плану. Ей казалось, «актёры» ждут, когда закончится представление, и можно будет наброситься на ту, что пыталась им помешать.

Выдержанные танцы медленно «преображались», а свет – тоже медленно, – угасал.

Будто волны саранчи атаковали помещение, своими черными телами заполняя все вокруг, так и комната медленно погружалась во мрак.

– Ты здесь одна?

Вопрос был задан ящерром, подошедшим к ней непозволительно близко, Марлен, растерявшись, кивнула, но потом древние лисьи инстинкты запиликали на всю катушку.

– Н-нет, – сказала очень тихо, и сама удивилась собственной дерзости, ведь посмела соврать. – Не сама, жду.

Ящерр ей поверил (а почему бы не поверить). Ушёл.

Марлен перешла в другой конец бального зала.

В какой-то момент (когда именно – девушка уловить не успела) кокетливые разговоры перешли в кокетство иного рода – мужчина лапает женщину за грудь, его рука пробирается под платье и касается её бедра, рука скользит ниже, к внутренней части… он ловит взгляд Марлен и усмехается. Машет указательным пальцем, мол, иди ко мне.

Марлен как будто огнём опалило изнутри. Она отлепилась от колонны и застыла, не зная, куда дальше идти и что делать. Вся комната на её глазах превращалась в сплошную оргию. Ей казалось, она просто смотрит какой-то фильм, ведь в жизни так не бывает. Не может быть!

Ящерры тем временем понемногу снимали одежду со своих спутниц, на лицах каждого из них – развращённые, похотливые улыбки. Света почти не осталось, а музыканты – чёртов живой оркестр! – подмешивали в мелодию всё больше и больше «сладких» нот. Музыка зазывала, подчёркивала то, что происходит.

Марлен наблюдала за гонщицами, коих здесь было около сотни. Многие из них были профессионалами высшего уровня, и на аренах вытворяли такое, что Марлен даже не снилось. И эти самые женщины (мудрые, опытные, хитрые, изворотливые) позволяли ящеррам снимать с них белье, укладывать себя на стол, и…

– Иди сюда, – услышала он приказ.

Девушка, сама до конца того не осознавая, отрицательно замоталаголовой.

Марлен сделала несколько шагов назад и начала в панике пробираться к выходу, но это было нелегко. Казалось, приток ящерров усилился, они шли ей навстречу и «дарили» похотливые улыбки. Их речь доминировала, земные языки растворились в ящерриных выкриках, шутках и «случайных» прикосновениях.