Из поезда на перрон железнодорожного вокзала города Инсбрук Саня и Женя вышли свежими, как майские розы. Здоровый сон в парке, а потом еще четыре часа дремоты в удобных креслах сделали из них человека. Еще два часа дороги ушло на тщательную перепроверку всех бронирований и маршрутов, чтобы успокоить мятущуюся Санину душу. Это тоже внесло свою лепту в отличное настроение. Оба были уверены, что дальше путешествие пройдет без глобальных косяков, а это, как ни крути, радовало!

— Боже, горы! — Женя повернулась и обомлела. — Саня, смотри скорее! Это же Альпы! Прямо тут — перед нами!

— Прямо перед нами линии электропередач, которые портят весь вид на горы, — заметил прагматичный Саня. — Но да, красиво. Правда, меня сейчас больше интересует, где тут можно взять кофе в семь утра.

— Пошли поищем, — предложила Женя. — До центра пятнадцать минут пешком. Можем чемоданы оставить в камере хранения, все равно сюда потом возвращаться — прокат машин в соседнем здании с вокзалом.

— Давай, — тут же согласился Саня.

Кофе нашелся в маленькой булочной на углу, и жизнь стала еще прекрасней.

Инсбрук был очарователен. Ничего общего с Веной — холодной и идеально прекрасной, как Снежная Королева. Этот же городок был словно пряничный: уютный, домашний, теплый, с разноцветными домами, неидеальными улочками и величественными Альпами, которые огромными скалистыми ладонями обнимали город со всех сторон.

— Ого! Это что?

Саня удивленно уставился на крытый балкон, украшенный лепниной, орнаментами и сверкающий так, что глазам было больно.

— Золотая крыша, — объяснила Женя, которая успела заглянуть в путеводитель. — Ее сделали для того, чтобы император мог с шиком выходить на свой балкон и смотреть на рыцарские турниры, которые он любил. И кстати, это не чистое золото. Просто медные лепестки, покрытые позолотой.

— Могли бы и не покрывать, — хмыкнул Саня, ловя Женькин рыжий локон, который переливался на солнце медными всполохами. — Медный цвет еще красивее, как по мне. Глубокий, насыщенный. И не такой пошлый и избитый, как золотой.

Женя вдруг смутилась. Тряхнула головой, высвобождая волосы из Саниных рук, и весело затараторила про то, что им надо срочно подняться на Городскую башню, чтобы насладиться видом Инсбрука сверху.

Времени, которое было отведено на этот город, оказалось катастрофически мало. И Саня, и Женя буквально влюбились в Инсбрук и ужасно жалели, что не спланировали здесь ночевку.

— Кто бы знал, что он лучше Вены! — сокрушалась Женька.

— Он не лучше, — поправил ее Саня. — Просто нам больше понравился. Не расстраивайся, Женька, ну откуда мы могли знать? Давай делай свои фотки для инстаграма и пошли в прокат тачек. Пора выдвигаться, иначе мы не успеем в этот немецкий замок, в который ты хотела. Швай ной что-то там.

— Нойшванштайн, — педантично поправила его Женя.

— Да хоть хрен лысый, — отмахнулся Саня. — Я за рулем?

— Да, лучше ты. А то тут горы, эта дорога серпантином…

— Все понятно, — засмеялся Саня и весело ей подмигнул. — Я-то думал, ты меня по дружбе в отпуск позвала, а тебе просто водитель был нужен. Чем будете расплачиваться за работу, дамочка? С деньгами у вас, насколько я знаю, напряженка.

— Петь тебе песни по дороге буду, — неловко отшутилась Женя, чувствуя, что напрягается.

Саня флиртовал как дышал — легко и естественно. Возможно, он даже сам не замечал, что, общаясь с девушками, постоянно заигрывает. Женя, в общем, к этому привыкла. Вот только ни разу эти волны мужской сексуальности не направлялись в ее сторону, обычно разрушительная мощь Саниного обаяния пролетала мимо, нацеливаясь на тех баб, которые оказывались рядом. А она как друг обладала статусом неприкосновенности и была этому чрезвычайно рада.