- Ты чокнутая?! – толи спрашиваю, толи утверждаю.

Сами не пришли вовремя за помощью, а теперь винят меня во всем.

- Думаешь, если деньги есть, то все можно? Ошибаешься! Земля она круглая, тебе все вернется. Ты сгоришь в аду за свои поступки. – мой рот открывается от таких заявлений. Тася так же резко разворачивается и быстро уходит. Какие поступки? Что я сделал?

Через несколько минут прихожу в себя и жму на кнопку вызова лифта. Стремительно вылетаю на улицу и делаю глубокий вдох. Мне нужен большой глоток прохладного свежего воздуха.

- Куда? – спрашивает Костя, когда сажусь в машину. Я не знаю, что ему ответить. Мне хочется выть, орать. Душу рвет изнутри, тело трясет, кажется вокруг не ноябрь, а студеный январь.

- За город. Куда угодно. – он удивленно смотрит на меня через зеркало заднего вида.

Молча выезжает на дорогу с парковки. Как только мы оказываемся на трассе, требую остановиться. Костя съезжает на обочину. Вылетаю из машины и ору, что есть мочи. Мои безопасники выбегают из соседней машины, что двигалась следом и устремляются ко мне. Я снова ору, поднимая голову к небу. Дышать тяжело. Удавка на шее душит. Стягиваю галстук, дергаю за ворот рубашки, хочу освободить грудь. Пуговицы разлетаются в разные стороны. Набираю полные легкие воздуха и с диким криком выбрасываю воздух наружу.

Кто-то из ребят сует мне в руку бутылку, не вижу кто. В глазах от слез все плывет. Прикладываю горлышко к губам и вливаю в себя жидкость. Вкуса не чувствую, только горечь во рту. Через несколько глотков горло начинает гореть, закашливаюсь. Теперь получается рассмотреть бутылку. Это водка. Но мне становится чуточку легче. Прикладываю горлышко к губам и пью еще.

- Легче? – поворачиваю голову. Это Шурик. Он работает у меня давно. Хороший мужик.

- Да, спасибо! – хриплю я. Глотку дерет, толи от крика, толи от спирта.

- Михаил Алексеевич, надо похороны организовать. У них, наверное, денег нет. – Шурик все эти дни был рядом. Моя охрана много чего слышит, но не лезет. Это впервые, но я ему благодарен.

- Звони! – кратко командую ему.

- Нужно разрешение сестры. Мы никто.

- Черт! – хватаюсь за волосы.

- Я так понял с этим проблема? – киваю в ответ. – Тогда перечислите ей средства на счет. – вспоминаю брошенный в меня конверт с деньгами вчера, обвинения сегодня.

- Не возьмет. – говорю спокойнее. Снова забираю бутылку из его рук и делаю несколько глотков. В голову приходит мысль. Возвращаю бутылку Сашке. Достаю телефон, набираю Льва Григорьевича. – Здравствуйте! Мне очень нужна ваша помощь. – говорю без церемоний, как только он принимает вызов. – Рая скончалась.

- Я знаю. Мне звонил Станислав Иванович. – вздыхает в телефон.

- Нужно помочь с похоронами. От меня Варвара деньги не примет. Она ненавидит меня и винит в смерти сестры.

- И не беспочвенно.

- Лев Григорьевич! – говорю осуждающе. Я это и без него знаю, сейчас речь идет не об этом.

- Я понял. Конечно поможем.

- Через минуту пришлю адрес, телефон Варвары и...

- Телефон есть. – перебивает меня. – Сейчас позвоню жене. Все до связи. – он сбрасывает вызов.

Отправляю ему сообщением адрес. Перевожу на его счет деньги. Надеюсь у Льва Григорьевича получится их отдать. Там много. Этого должно хватить и на похороны, и на жизнь, чтобы ближайшие месяцы Варвара не работала.

Сажусь обратно в машину и еду в банк. Поднимаюсь в кабинет к владельцу.

- Здорово! Какие люди! А я думаю, куда пропал? – Ромка поднимается и протягивает руку.

- Здоровее видали! – пожимаю ее. Падаю на стул. Он видит мое лицо и становится серьезным.