Но вот в больнице, где практиковал Земмельвейс, профессор Колечко, делая вскрытие трупа, порезал скальпелем палец и умер. Симптомы болезни его были точно такими, как и у рожениц. Значит не в женщинах дело, значит причина в чем-то другом! – осенило Земмельвейса. Открыватель микробов Луи Пастер еще не купил себе микроскоп, о микробах еще никто и ничего не знал, и Земмельвейс не смог подвести под свое будущее открытие асептики действительно научную теорию.

Значит – решил Земмельвейс – у трупов выделяется яд, а этот яд, попадая на рану здорового организма, вызывает смерть и у здорового. И неважно, мужчина это или женщина! (Это, конечно, не яд, это микробы, но ведь тогда о них никто ничего не знал.) Задача упрощается – осенило Земмельвейса – надо не допустить попадания трупных частиц на родовые пути рожениц. Трупные частицы надо смывать с рук и хирургического инструмента перед операцией и смывать тем, что может заодно и нейтрализовать трупный яд. Так решил Земмельвейс, и предложил хирургам мыть перед операцией руки раствором хлорной извести. И тогда роженицы не будут умирать!

Что тут началось! Как потешались хирурги над дураком Земмельвейсом! Это же надо такое придумать! Когда делаешь операцию, то, понятно, руки в крови, грязные. Разумеется, что после операции их нужно помыть, чтобы одежду не испачкать. Но до операции зачем мыть?! Приехал из какой-то захолустной Венгрии какой-то сопляк и учит их, столичных корифеев, как операции делать?!

Но Земмельвейс подтвердил свое предложение экспериментом. Он ввел в своей клинике антисептическую обработку рук и инструментов в мае 1847 г. И если в апреле смертность рожениц была 18,3 %, то к концу года она снизилась до 0,19 %, а в 1848 г. появились месяцы, когда смертей среди рожениц вообще не было! Врачи, которые, казалось бы, должны были ухватиться за антисептику, поскольку она воистину спасала их пациентов, ответили глухим неприятием Земмельвейса и полным игнорированием его предложений. Если до его открытия пациенты у них просто умирали – они не знали, чем им помочь, то после открытия Земмельвейса неприменение антисептики означало умышленное убийство пациентов. Врачи всего мира убивали пациентов, но антисептику не применяли!

Были и варианты. Так, венский профессор Браун использовал в своей клинике хлорную известь, но на лекции Медицинского общества Вены сообщил, что уменьшение смертности по его клинике объясняется улучшением отопления и вентиляции. 17 лет до самой своей смерти Земмельвейс выступал, писал статьи, книги и личные письма, пытаясь внедрить свое открытие, пытаясь спасти людей. Бесполезно. Врачи его в упор не замечали. Земмельвейс писал профессору Сканцони: «Если Вы считаете мою доктрину ложной, то я должен попросить Вас, господин гофрат, доказать, что она ложна». Но в ответ глухое молчание. Земмельвейс боролся за свою идею, повторю, 17 лет, пока не умер в сумасшедшем доме.

Через 2 года после смерти Земмельвейса дело его закончил английский хирург Листер, которому, правда, тоже пришлось многое вытерпеть от медицинских светил, включая штрафы за перерасход мыла по больнице. Правда, Листер уже опирался не только на результаты Земмельвейса, но и на труды Пастера. Асептика вошла в медицинскую практику.

Вы скажете, дескать, какие тупицы и ретрограды были эти хирурги позапрошлого века. Ничего подобного! В Вене против антисептики выступал член Медицинской академии Парижа профессор Рудольф Вирхов, в Лондоне – выдающийся акушер, изобретатель многих хирургических инструментов, способов остановки кровотечений и наркоза сэр Джеймс Симсон. Поддержали Земмельвейса молодые врачи, а против асептики выступили все маститые, действительно выдающиеся хирурги. Хороший психолог и знаток Л.С. Салямон в книге «Научное открытие и его восприятие» об истинных причинах поведения врачей в деле Земмельвейса очень точно высказался: