- Но ты же говорил, что звериное чутье не ошибается. А мне этот иномирец был интересен не из-за его способностей. А просто потому, что… он мне нужен.

- Раз так, то, что ты намерена делать? – Спросил так же тихо Ливдар. – Ты не можешь использовать больше двух миллионов на аукционе. А Лира я уверен сейчас имеет вдвое больше.

- Мне сейчас все равно. Узнают меня или нет. Я должна освободить этого тритона. Я не смогу его оставить. – Я еле сдерживала слезы, настолько меня проняло. Этот иномирец выглядел ужасно. С ним обошлись ужасно. Как и со всеми мужчинами в этом мире. Я не могла спасти всех, но сейчас я по крайней мере могу попытаться спасти его, как и команду до него. – Простите меня. Я подвергаю нас опасности, но не могу иначе.

Меня даже немного потрясывало от эмоций. Прикосновения Ливдара давно не помогали. Я еле сдерживала свой огонь, из-за злости как на саму себя, так и на девушек, что сейчас сидели на аукционе и смотрели на мужчин как на вещи.

- Ты не должна извиняться, огонечек.

- Мы же говорили, мы поддержим тебя в любом твоем решении.

Благодарно кивнув, я продолжила слушать Аглаю, которая сейчас рассказывала о всех особенностей своей находки, вызывая еще большее удивление и интерес у гостей аукциона.

- Сейчас на тритоне артефакт в виде браслета на руке, сковывающий его ментальную магию. Еще точно неизвестно что именно он может, но по слухам он уничтожил одним своим голосом больше десятерых работорговцев, пока те его ловили. С тех пор артефакт всегда при нем…

- Никто не знает о его умении читать мысли? – Спросила шепотом у Гарвина.

- Скорее всего его продали, рассказав не о всех его «талантах». Он может быть очень опасен, но большинство торговцев это не волнует. Главное продать и подороже. А дальше решение госпожи, справляться с проблемным рабом, или уничтожить его.

- Единственный минус этого лота, тело тритона не принимает рабскую метку. – Продолжала Аглая. – Поэтому вы можете взять его либо свободным, либо сразу в мужья.

- Свободным? – Спросила, не совсем понимая.

- Да. Не все мужчины либо рабы, либо мужья. – Пояснил Ливдар. – Есть свободные. В основном это сыновья из знатных семей, которых матери выгодно отдают в мужья своим знакомым или подругам. Менее богатые семьи в основном продают сыновей в рабство за приличную сумму, если те имеют сильные магические задатки, боевые навыки или любые другие способности. Но у свободных есть пара привилегий, по отношению к остальным. Их нельзя склонить к сексу без согласия. И они могут свободно путешествовать без права быть взятыми в рабство, если есть разрешение от главы семейства. Так же по разрешению они могут отказать женщине, если та захочет его в мужья.

Ну хоть что-то!

- Так как я стала опекуном этого иномирца, я имею право продать его по своим правилам. – Довольно проговорила Аглая. – Первая ставка пятьсот тысяч рум. Начинаем аукцион.

- Да вот только даже в таком случае есть лазейки. – Хмыкнул Гарвин. – Так как у иномирца здесь нет опекуна, и его тело не принимает рабскую метку, то он лишь наполовину считается свободным. Первый покупатель становится опекуном и делает все что хочет со своей покупкой.

- Понятно. – Прошептала, слыша, как по всему залу разносятся голоса женщин, делающих ставки.

- Миллион пятьсот. – Уверенно сказала Лира, хищно оглядывая тритона с ног до головы.

- Миллион семьсот. – Проговорила я, не собираясь уступать ей мужчину.

- Два миллиона.

- Два миллиона пятьсот. – Не сдавалась я.

Лира зло посмотрела на меня и следом озвучила самую высокую ставку, звучавшую за сегодня: