— А тут — я… — кивнула я. — Так, может, разбежимся — и все?

— Я вам сейчас обоим разбегусь крапивой вдоль спины! — бабушка не дождалась нас и вышла навстречу. — Быстро в дом!

Мы вошли в дом, бабушка довела до наших комнат и, посмотрев на нас, сказала:

— Прежде чем сгоряча рубить, побудьте просто друзьями. Не говорите о жизни, наслаждайтесь летом! Переодеваетесь и бегите купаться!

Я захлопнул дверь, и сначала было решила, что не пойду с ним купаться, но потом, махнув рукой, переоделась и вышла в коридор.

Антона не было… А был Тоха…

— Прекрасно! — не удержалась я и потрепала по ушам волка.

Тот радостно облизал мою руку, чем окончательно растопил сердце.

— Идем уж… подлиза!

Мы вышли со двора и пошли в сторону реки.

На речке было пусто, что немного порадовало. Все же не хотелось еще одной стычки.

Я разделась и нырнула в прохладную воду, меня нагнал уже Антон. Но в плавании я была сильна, и он остался позади. Поэтому он, конечно, пытался меня догнать, но смирился, и не спеша решил возвращаться. Я догнала его за пять метров от берега и, поднырнув под него, дернула за ноги. Он испуганно забарахтался, а я поспешила к берегу…

Когда он выбрался на берег, начал прыгать с ноги на ногу, выбивая из ушей воду.

— Скажи мне, зачем ты учился на металлурга? — я, расположившись на песке, наблюдала за ним.

— А я работать пошел на пару месяцев на завод, перед учебой, да там и остался. Начальство сочло меня перспективным и отправило учиться. Два года — на дневном, и два с половиной — заочно. В прошлом году бригадиром поставили, а в этом обещали повысить до мастера…

— И что, теперь бросишь завод? — прищурилась я, с интересом рассматривая его крепкую накачанную фигуру.

— Нет. У меня пока отпуск, а там посмотрим, — он подошел ближе и сел на песок. — А ты?

— А я… — вздохнула. — Много хочу, видимо. Расскажи о себе?

— Особо и нечего рассказать. Родился в городе, у матери волчицы, отец — оборотень, Альфа соседней стаи. Он меня признал, но взять к себе не может. Женат…

— А ты сам не хочешь?

— Нет. Мне и дома хорошо. Перспективы есть в городе, квартиру от завода обещали дать… — он расположился на песке и зажмурил глаза.

— Это хорошо. У меня перспектива одна — это если я уйду вся с головой в спорт. Но я устала ездить по соревнованиям, хочу осесть и заниматься с детьми. Где угодно: в школе в кружке, секции…

— У нас город большой… хочешь, узнаю у матери, есть ли вакансии? Она работает в белом доме, начальником отдела финансирования. Наверняка что-то сможет узнать.

— А ты уже сказал…

— Нет. Вдруг у нас ничего не выйдет, а она расстроится.

— То есть, уже готов к тому, что я откажу тебе? — что-то стало обидно. И здесь, конечно, сыграл мой эгоизм. Я, конечно же, замуж не стремлюсь…

— Я ни к чему не готов!

По сути, он, конечно же, прав, как можно быть к этому готовым?

Я умолкла и, перевернувшись на живот, подставила спину солнцу. Со стороны дроги послышались шаги и голоса, я, приоткрыв глаза, внимательно наблюдала за парнями.

Почему-то мне кажется, что в воздухе внезапно повисло напряжение. Пришедшие расположились чуть подальше от нас и неторопливо раздевались, и затем входили в воду. На нас явно обратили внимание и даже, мне кажется, делали все, чтобы мы тоже отреагировали на их присутствие.

Громко смеялись, рассказывали пошлые анекдоты…

Мне кажется, явно провоцировали нас.

— Слышь, парниша, ты чей будешь… — все же заводила не выдержал.

— А я — ее! Личная собственность! — сидел на песке Антон.

— Ты что-то путаешь, ее мы тоже не знаем!

— Я тебе сейчас, Павлик, хвост откручу, — не выдержала я. Парня я помнила, он из соседней ватаги, так сказать, не наши кореша…