Зрение не успело привыкнуть к темноте, зато все остальные органы чувств обострились. Лицо ощутило горячее дыхание, от которого я прикрыла глаза. Волос прикоснулись нежными движениями, словно крылья бабочки. Спустились ниже, на оголенное плечо и накрыли шершавой ладонью.

— Ты же тоже чувствуешь это? — Гор скользнул пальцами по ключице и поднялся вверх, на шею.

Я, зачарованная его лаской, наклонила голову в противоположную сторону, позволяя прикасаться к шее более интимно. Определенно что-то было. Я хотела узнать больше. От чего разливалась приятная теплота? Почему тело отзывалось, покрываясь мурашками?

Гор коснулся языком шеи и провел по пульсирующей жилке, вырывая из горла хриплый выдох.

— Так…не должно…быть, — через силу выдавила я. Голова кружилась от поцелуев и шаловливого языка Гора. И все это было неправильным. Мой жених Рагнар! Я не должна его позорить, словно безголовая легкомысленная девушка.

— Почему? — Гор ни на секунду не останавливался, продолжая изучать мое тело руками. Он второй ладонью блуждал по декольте, вырисовывая невиданные узоры на прохладном шелке, через которую уже бесстыдно выпирали соски.

— Мой жених… Р-рагнар…

— Нельзя быть такой жадиной, Мар-р-рия, — протянул он, порыкивая в ушко. Пальцами же обводил уже ореолы сосков через одежду, прокатывая между пальцами. Мое тело раз за разом изводили горячие волны, которые опускались в низ живота, заставляя вздрагивать.

— Отпусти-и-и… — я уперлась руками, находя в себе последние силы на сопротивление.

— Я первый захотел жениться на тебе, разве могу отпустить? Ты моя… моя сладкая девочка…

Гор обвел пульсирующую жилку на шее языков и прикусил зубами. Я вскрикнула от сиюминутной боли и зашипела от жжения на шее, которое перерастало в неизведанное желание. Оно тянуло внизу живота и разливалось в груди теплотой.

— А-а-ах… — простонала я, когда Гор спустил верх платья, обнажая возбужденные соски и налитую грудь.

Он взял в рот сосок и нежно обвел внутри языком, посасывая, втягивая в себя. И это было самое незабываемое чувство, лишающее рассудка. Словно кто-то выключил всю человечность… удалил все мысли, оставляя лишь голые провода желания. Гор по очереди ласкал горошинки, то игриво обводя языком, то голодно посасывая. Я вцепилась в его мягкие волосы, провела осторожно между прядями пальцами и прижала к себе ближе.

Коленки дрожали и уже не держали на ногах, поэтому Гор крепко вжимал меня в стену и поддерживал рукой, чтобы я не свалилась на пол. Второй же ладонью он спускался по животику, пока языком ласкал грудь. Его рука отодвинула платье в сторону в том месте, где был разрез, и он ловко скользнул по внутренней стороне бедра.

— Н-нет… — не успела я воспротивиться, как язык Гора бесцеремонно заткнул меня поцелуем, а руки тут же оказались над головой. Заставляя извиваться под ним от желания, которое окончательно закрыло всяческие мысли о сопротивлении.

Пальцы мужчины осторожно прошлись по внутренней стороне бедра, направляясь все выше к тонкой ниточке трусиков, ведь именно такие надевают под шелковые платья, чтобы белье не выделялось. Гор нажал на пульсирующую точку между ног, и я вскрикнула, прекращая поцелуй.

— Такая мокренькая, — прорычал он, начав массировать самое горячее место. От его ласкательных и напористых движений я вздрагивала. Он словно знал, как меня трогать и где именно, чтобы довести до всхлипывающих стонов.

— П-пожалуйста… — молила я, не понимая, о чем именно…

Но Гор будто бы понял. Отодвинул тонкую материю трусиков и погрузил пальчики, будоража новым электрическим разрядом. Он вырисовывал разные узоры, а я вспыхивала от каждого движения, доходя до какой-то точки наслаждения, к которой он меня подталкивал.