С надеждой глянула на выход, но за дверью маячила тень Малкина. Со всех сторон обложили. Даже не так: заманили в мышеловку и захлопнули дверцу, оставив мышку Анастасию один на один с кровожадным зеленоглазым котом.

– Нет там никакой коронки, – брякнула первое, что пришло в голову.

– А вот если бы была, точно бы вылетела!

– Признайте уже, что вы ненормальный. Какое отношение я имею к вашим зубам?!

«Главное – не признаваться!» – вспомнила любимую папину заповедь. Иногда это даже прокатывало. Но, кажется, не в этот раз. Ладно, выбить коронку, которой нет, она могла. Но за воображаемые травмы она готова платить только воображаемыми деньгами. Нарвать ему подорожника?

– Какое отношение вы имеете к моим зубам? Непосредственное. Вы вероломно на них напали и чуть не выбили. И можете не притворяться. По щекам вижу, что вы всё вспомнили.

– Что?!

Только сейчас она осознала, что щеки горят. Покраснела? Серьезно? Ну напала на проходящего мимо мужика, с кем не бывает. Правда? Сам встал посреди дороги, ни пройти ни проехать.

От дальнейшего позора спас телефонный звонок и стремительный переход собеседника от веселящегося засранца к засранцу властному.

– Да чтоб тебя, – ругнулся мужчина, принимая вызов. – Нет. Делайте, как я сказал. Нет, никто никуда не сольется. Либо поставка будет на наших условиях, либо ее не будет вообще. Да!

В трубке зашумел чей-то обеспокоенный голос.

– Нет. Троицкий может засунуть этот компромисс себе в задницу. Вот как только он встанет во главе холдинга, так сразу его и начнете слушать. А пока всем рулю я, делайте так, как я сказал. Вопросы? Заявление на увольнение? Вот и ладно. Чтобы через час у меня на почте был подписанный договор. Если нет – значит мы не договорились.

Отключил вызов и широко улыбнулся, разгоняя начальственный флер.

– Ну что, продолжим наши переговоры? Вижу, ты поняла, в какой ситуации оказалась. У нас есть три варианта. Первый: ты выплачиваешь мне всю сумму. Второй: мы встречаемся в суде, ты лишаешься прав, а после выплачиваешь мне и эти деньги, и судебные издержки. Третий, – он выдержал драматичную паузу, – три свидания.

Последнее – как обухом по голове. Три свидания? С ним? Ему что, так сложно найти девушку?! Еще раз окинула мужчину оценивающим взглядом. Черты лица как у модели на обложке журнала, пронзительный зеленый взгляд, широкие плечи и, без сомнения, спортивное тело. Сразу же додумала: куча денег, есть влияние и врожденное обаяние. Такому мужчине стоит поманить пальцем – любая согласится. Остается лишь один вопрос: она-то ему зачем?

– Хватит паясничать, – выдохнула устало. – Что тебе нужно? Вряд ли три свидания со мной компенсируют все затраты.

– Еще как компенсируют.

Улыбнулся, и впервые в жизни Стейш почувствовала, как это – когда раздевают взглядом. Не деликатно и соблазнительно, медленно стягивая по одной вещи, а рваными быстрыми движениями: вытряхивая из безразмерной толстовки, разрывая футболку и… лифчик под таким взглядом с тихим щелчком лопается сам, даже если он трикотажный спортивный топ.

Он что, и правда решил ее купить? Три свидания с продолжением?! Она что, похожа на элитную эскортницу, которая за приличную сумму разрешает все и даже больше?! Злость накрыла с головой, стирая остатки приличий. Да что он себе позволяет! Красивый, сильный и богатый, значит, все можно? Хрена с два! Анастасия Эндшпиль не продается!

– Знаешь что? Иди к черту! – рявкнула и, вскочив, сунула папку под мышку. – Дай мне месяц, я выплачу тебе все до копейки. И, – пылая от гнева, не удержалась: – делая такие предложения девушкам, ты унижаешь в первую очередь себя!