Я почувствовал, что уже сам начинаю «подогреваться». Прошло еще пять минут, но еды не было и в помине. И тогда я вскипел.

Выследив нашего официанта, я с нарочитой сдержанностью сказал ему: «Должен напомнить вам, что мы торопимся. Люди рядом с нами сделали свой заказ после нас, но уже едят». И тут я неожиданно для себя самого рявкнул: «А где же наши блюда?»

Официант сказал: «Ваш заказ скоро будет готов».

Его ответ меня не вдохновил, поэтому я повторил свой вопрос: «Те люди, что сидят рядом с нами, уже получили свой заказ, а где же наш?»

Официант повторил: «Ваш заказ скоро будет».

Ну что тут скажешь! Я был взбешен. Вся моя способность к состраданию и природная доброта куда-то улетучились вместе с моими коммуникационными навыками. Я снова присел за столик, готовый развязать настоящую войну. Ожидая заказа, мы с женой стали наблюдать, как те, что сидели за соседним столиком, расправились с остатками ланча и стали расплачиваться.

Это было уж слишком. На пути к метрдотелю я снова столкнулся с нашим официантом. Объяснив ему, что у меня жесткий график, я снова спросил: «Где мой обед?»

Он испуганно ответил: «Ваш заказ скоро будет».

И тогда, к счастью для себя, я спросил: «Почему же я должен ждать свой обед так долго? Почему тех людей вы обслужили быстрее, чем меня?» Наконец-то я задал тот вопрос, который являлся главной причиной моего расстройства.

И тогда официант объяснил: «Сэр, те люди заказали сэндвичи, которые у нас готовят в другом кухонном зале. А вы заказали первые блюда, которые готовят на главной кухне. Вы даже не представляете, насколько сейчас мы все заняты, поскольку в соседнем зале мы обслуживаем вечер выпускников. Повар пообещал мне, что ваш заказ скоро будет готов. Простите меня, сэр, я действительно сожалею, что вам приходится так долго ждать».

В одно мгновение вся моя напряженность и все мои страдания покинули меня. Они ушли, потому что наконец-то я понял ситуацию. Теперь, понимая ее, я мог проявить сочувствие к официанту. Я расслабился и стал терпеливо ждать свой обед, что теперь уже не вызывало во мне чувства обиды или дискомфорта. Я даже стал находить весьма приятным тот вид, который открывался с нашего столика, и, более того, я с удовольствием беседовал со своей женой. Обратите внимание: мои обращения к официанту были совершенно бесполезны, пока я не постарался достигнуть с ним большего понимания.

Если бы я не изменил ход общения, чтобы понять человека, я мог бы не справиться с этой ситуацией. Тогда я, возможно, сказал бы: «Это невообразимо. Как вам не стыдно! Позовите метрдотеля». Или так: «Если мне не подадут заказ через три минуты, я уйду из вашего ресторана и больше никогда не приду».

Когда мы расстроены или встревожены, общение часто становится сбивчивым и натянутым. Мы злоупотребляем общением, когда пытаемся запугать собеседника, угрожаем, не одобряем, хотим сделать больно, ищем изъяны или обвиняем. Возможно, нам удастся справиться с ситуацией, но мы неизбежно вызовем на себя гнев. Истинное и действенное общение имеет целью поделиться тем, что мы поняли, с другим человеком и как можно лучше понять его точку зрения.

В конечном счете нашими взаимоотношениями движет не только общение. Оно является лишь проводником, посредством которого мы можем лучше понять друг друга. Правильное понимание обогащает наши взаимоотношения, в то время как недоразумения разрушают их. Полноценное и целенаправленное общение позволяет нам достигнуть верного понимания.

Сколько раз вам приходилось спорить с любимыми людьми, после чего выяснялось, что причиной спора было чистое недоразумение? Одна из проблем, которые чаще всего возникают в наших взаимоотношениях, состоит в том, что, познакомившись с каким-нибудь человеком, мы стараемся уверить себя, будто совершенно правильно понимаем его слова и жесты. Мы полагаем, будто всегда знаем, что он имеет в виду, однако часто неправильно понимаем его намерения. Так мы приходим к неправильным выводам.