— Хуже будет.

Чего?!

За его спиной опять появился невнятный механический гул. Неро мог поклясться — стена за ним чуть дрогнула.

Хватит. Наплевав на предупреждение, он вновь напряг все мышцы — бесполезно.

Проклятая тюремщица повернула его лицо к себе, обхватила его щеки теплыми ладонями. Ее голос прозвучал приторно сладко, как расплавленная карамель.

— Зачем? Куда ты? Мы с тобой еще не поиграли...

Неро вскинул бровь. Ситуация все больше его бесила — и эта дерзкая девка тоже. Гнев пересиливал липкий страх, притупляя прочие дурацкие ощущения.

— Развяжи меня, и поиграем. Я поиграю тобой.

Она недобро ухмыльнулась, обнажая острые удлиненные клыки. 

Неро невольно вздрогнул. Ах вот оно что — демоница. Или кто ее, нечисть, разберет... Вот и борзая такая.

— Дерзишь мне? А ведь я хотела быть нежной...

Неро даже отстраниться не смог, а она почти любовно прижалась к нему. C видимым наслаждением вдохнула аромат его кожи и мягко ее лизнула, словно обозначая место укуса. Но вместо зубов Неро ошалело почувствовал прикосновение алого отточенного ногтя. 

Кровавая полоса побежала вниз по его шее, пересекла широкую грудь, коснулась литого живота и остановилась невыносимо близко от подрагивающего восставшего члена. 

Хуже не придумаешь. Его всегда возбуждало прикосновение острых женских ноготков. Бессмысленно и беспощадно. Жестко. И плевать, что опасно.

Девка решила сыграть с огнем.

Она вновь пылко приникла к его шее, теперь с другой стороны — еще одна продольная царапина устремилась вниз. 

Неро мелко потряхивало. Хотелось... еще. Вдалбливаться в ее соблазнительное тело, а она пусть его царапает. Вновь и вновь. Сколько захочет. Пусть кричит под ним, задыхаясь в экстазе.

Демоница мурлыкнула:

— Тебе это нравится? Смотри на меня.

Неро поднял взгляд: адреналин и дикое возбуждение — непередаваемый сумасшедший коктейль. Его уже трясло, как в лихорадке. Заклеймить сучку. Ослепить ее острейшим наслаждением. Натянуть ее по самые яйца. 

Она провела по его выступившей крови и принялась чувственно облизывать палец. Наглая, дразнится... зачем... Она даже закрыла от удовольствия глаза. Неро завороженно следил за ней, а потом словно очнулся, сбрасывая захлестывающее возбуждение.

— Развяжи меня. Что это за звук?

Гул за стеной не умолкал, и стена как будто еще подвинулась.

Девица мягко провела пальцем по своей пухлой нижней губе.

— Ах, это. Скоро ты ляжешь. Устал стоять, бедный?

Ужас ослепил его мозг сотнями ярких вспышек. Он ляжет? Зачем?! 

Онемевшее тело свело болезненной судорогой.

— Что еще ты собралась делать?

Девушка хищно улыбнулась.

— Ты повторяешься... а за это...

Она подалась вперед, будто обнимая его, но острые, как лезвия клинков, ногти полоснули по его твердым мыщцам спины, скользнули до его упругих ягодиц и вспороли кожу. Неро еле сдержал хриплый стон. 

Происходившее, бессмысленное и беспощадное, уже не злило, а все больше его возбуждало. Это было невыносимо, до боли в яйцах сложно терпеть.

— Отпусти меня, и ты не пожалеешь.

Она не слушала. Она обхватила его лицо ладонями и впилась в его губы жадным поцелуем, сминая губы и заставляя Неро вступить в жаркую схватку языков. 

Он захотел отстраниться и уже не смог — точно дразнящее пламя жгло его тело, член мучительно упирался в плоский девичий живот. Ее свежее дыхание дурманило, провоцируя трахаться, как одержимый, и плевать на все. Отодрать эту бессовестную девку, чтобы она ходить не смогла.

Прикованный и неподвижный, но чудовищно напряженный Неро не просто целовал ее, а будто пил ее душу. Остервенело захватывал ее губы, прикусывая, встречаясь языком с опасной гладкостью ее клыков. Так ей, чертовке.