– Я могу сказать, где лежат ключи…

Виктор ещё сильней показал своё недовольство.

– А какие неотложные дела, по твоим словам, ты можешь бросить в городе? Коробки или ящики? Или метлу? Не знаю, что ты там таскаешь и грузишь, чем метёшь…

– Вить, ты идёшь?! – послышался из полуоткрытой двери голос его друга.

– Иду! – крикнул он и, встав с кровати, нервно заходил по комнате. – Оставь мне номер своего мобильного телефона, – неожиданно Виктор остановился.

– Зачем? – упёрлась я, давая понять, что не рассчитываю ещё на одну встречу. – Ты хочешь взять номер моего телефона, чтобы пообещать мне позвонить, а затем благополучно про это забыть и выкинуть бумажку с номером в мусорную корзину?

– Аннушка, а тебя что, часто мужики обманывали?

– В том-то и дело, что они меня не обманывали, потому что для этого я не даю им повода и не оставляю номер своего телефона.

– Странная ты… – Виктор подошёл к тумбочке, взял лежащий на ней блокнот с ручкой и написал в нём номер своего телефона. – Вот мой телефон. Звони, если что. Мало ли, какие могут быть причины. И одна из них: вдруг ты просто захочешь меня увидеть. – Он оставил бумажку с номером своего телефона и вышел из комнаты.

Я ещё долго сидела, закутавшись в простыню, и думала о том страшном событии, которое произошло сегодня ночью в лесу. Перед глазами возник друг Виктора с перерезанной шеей. От этой картины стало по-настоящему страшно…

Ближе к вечеру ко мне пришёл дед Пётр с бутылкой самогонки в руках. Увидев меня, заметно обрадовался и сел рядом.

– Аннушка, хорошо, что ты здесь. Я думал, ты уехала.

– Я осталась. Хотя на душе так нехорошо…

– А у меня-то как муторно, даже представить себе не можешь. Только что все разъехались. Я же участкового привозил. Двое моих постояльцев тело своего друга в город повезли. Ань, я с бутылкой пришёл. Не могу пить в одиночестве. Можно, я рядом с тобой выпью? А лучше, если ты мне составишь компанию.

– Нет, Пётр, я самогонку не пью. Представляю, какой стресс ты сегодня испытал.

Дед Пётр тут же обрадовался и стал пить, жалуясь на то, в какое страшное время мы живём.

– Анечка, я так понял, один из них у тебя ночевал.

– Ночевал, – спокойно ответила я.

– Он у меня спросил твой мобильный телефон, и я соврал, что у меня твоего номера нет. Решил, если бы ты посчитала нужным оставить ему свой номер, то сама бы это сделала.

– Вот это ты правильно решил.

– Ты же мне, Анюта, как дочка. Выросла у меня на глазах. Твой дед тебе и отцом, и матерью был. Когда твои родители в аварию попали и разбились, тебе и двух лет не было. Можно сказать, тебя этот лес вырастил. Даже когда тебе в школе учиться надо было, и дед тебя к родственникам отправил, ты все каникулы здесь проводила. То по грибы, то за ягодой, то вместе с нами на рыбалку ходила. Даже когда деда не стало, ты всё равно эту избу не бросила и порой живёшь здесь дольше, чем в городе. Меня никогда не забываешь. Анюта, ведь ты единственная, кто помнит, когда у меня день рождения, и всегда поздравляешь. Всегда из города подарочек какой-нибудь привезёшь. Приятно. Бог не дал мне своих детей, ты стала для меня почти родной дочерью. Поэтому я за тебя очень переживаю.

– Спасибо, дед Пётр, я очень тронута. Послушай, а ты этих постояльцев знаешь? Кто они? Чем занимаются? Как на тебя вышли? Я так поняла, они в наши края первый раз приехали.

– Меня с ними один заядлый охотник свёл. Он пару недель назад у меня остановился поохотиться. Сказал, в субботу от него приедут трое. Кто такие, не сообщил. Сказал просто, хорошие люди. Так что я про них толком ничего не знаю. Приехали на стареньком разбитом джипе, вроде как специально для охоты его держат. Я их только по именам знаю. Спрашивать, кто такие, чем занимаются, неудобно. Разговаривали мы, в основном, про охоту. Деньгами они меня не обидели, дали даже больше, чем договорились. После того, как такая беда случилась, я им деньги вернуть хотел, но они не взяли. Я знаешь что, Анюта, подумал…