Хотя какая девчонка, это уже полноценная тетка. И что это у нее на лице? Грим?

- Ты в ужастиках в таком виде сниматься собралась? – хмыкаю, чувствуя злость и разочарование. Оттого и грублю.

- На себя посмотри, - обиженно парирует, пряча эмоции за гневным выражением лица.

Дианка моя тоже такая. Делает хмурый вид, стараясь не показывать свою боль и уязвимость. А мне хочется оголить ее истинные чувства, оградить от чужих, загородить собой.

Кидаю со злостью ненужный теперь букет в сторону, слышу, как он ударяется о стену. Рывками дергаю галстук, ослабляя, а затем с силой скидываю удавку куда подальше. К черту все! Иду к столу и забираю свой бумажник, телефон. Плевать на девиц. Больше никогда!

- Не поняла! – истерично кричит Васька, пиная меня по голени, когда я быстро прохожу мимо нее к выходу.

- Дура, что ли? – рычу, со стоном трогая лодыжку.

Эта ненормальная не ограничивается пинком и ударяет сумкой меня по голове. Еле успеваю прикрыться руками.

- Офигел совсем? Кого звал, придурок? – кричит она с такой злостью, что у меня уши от ее децибелов начинают болеть. – На мою сестру позарился, гад? Да как тебе не стыдно! Не для тебя она, понял? Другой ее мужем станет!

В шоке даже слова вставить не могу. Вообще не пойму, о чем тут изгаляется эта фурия.

- А ну, гад, признавайся! – наконец, прекращает лупить меня. – Почему мне цветы с тортом прислал? Или тебя вместо себя подослал… Ах, так вы оба гады!

Удар кулаком по моему плечу. Еще и еще, кажется, там и вовсе синяк останется. Вся моя злость сходит на нет. Я окончательно теряю нить и смысл разговора. Только смотрю на нее расширенными глазами.

- Ты о чем? – кривлю лицо, уже порядком надоело терпеть ее закидоны.

Я ей что, грушей нанимался быть?

- Все, - вдруг выдыхается эта чокнутая и отходит, присаживается на стул и делает глоток воды прямо из бутылки. – Рассказывай, давай. Все. От начала и до конца.

Отряхиваю пиджак и сажусь рядом. Нам явно есть, что обсудить. Хмурюсь по мере того, как всплывают подробности, которые открывают мне глаза на происходящее. Складываю кусочки паззла из диалогов с Дианой, ожиданий самой Василисы и своих собственных намерений. Не понял. Это что, выходит, что Ахметова пыталась свести меня со своей ненормальной сестрицей? Решила, что я на нее глаз положил, что ли?

- Не понял, - хмурюсь, переваривая выстроенную в логическую цепочку информацию, - а ты, собственно говоря, кого надеялась тут увидеть?

Она от моего вопроса краснеет, отворачивается, мнет платье. Только сейчас вижу, что нарядилась. Так и хочется свистнуть, но я сдерживаюсь, еле-еле держу себя в руках, чтобы не рассмеяться в голос. Да уж. Нелепая ситуация.

- Не твое дело! – бурчит девчонка, а затем откусывает кусок стейка, беря его при этом голыми руками.

Всхлипывает. Ревет. Молчу, не зная, как поддержать. Ну, бывает. И что делать с плачущей девкой? Утешить?

- Ну, ты это, - чешу затылок одной рукой, а другой похлопываю ее по спине.

Нет, в таких случаях девчонку нужно целовать, конечно, вот только мне ведь нравится Дианка, так что вообще без понятия, что делать в данной ситуации. Но мои действия вроде как помогают. Во всяком случае, она прекращает разводить тут водопад и вытирает скатертью слезы со щек. Те вообще сейчас, как у хомяка, набиты едой.

- Урод, - шепчет она сквозь зубы, смотря в одну точку на стене.

Молчу. Явно про своего незадачливого ухажера говорит. Смотрю на стол, на жующую девчонку, снимаю пиджак, закатываю рукава рубашки и пожимаю плечами. Раз такое дело, то хоть желудок набью. А вот по пути домой раздумываю, какую теперь выработать стратегию по завоеванию неприступной крепости по имени «Диана». Насильно на себе женить, что ли…