- Ребёнок ещё не родился, это раз. А два, он только мой. Я уже устала тебе

это повторять, – наличие у меня спрятанных документов и уверенность в том, что мне поможет Гаспар, придавали мне сил и уверенности. Я больше не терялась в присутствии Габриэля и не робела, не зная, что сказать, - а вообще, лучше бы ты пошёл не ко мне, а прямиком направился к своей жене. Она, кстати, совсем недавно вернулась с курорта. И чувствует себя откровенно паршиво...

Заговорив о Саманте, я попыталась рассмотреть эмоции на лице мужчины, но не увидела абсолютно ничего. Ни интереса, ни любопытства, ни волнения, ни удивления. Как будто бы она его совершенно не интересовала. Разве что в глубине его глаз промелькнула злость и черты лица заострились.

- Ты думаешь, что я не знаю о такой незначительной детали, как возвращение Саманта? Только понять не могу, с чего ты решила, что мне это интересно?

Воздух между нами продолжал накаляться.

- Но ведь она твоя жена! И раз ты в курсе того, что происходит, – во мне начала бурлить женская солидарность. Пусть я на данный момент ненавидела их обоих, но мне все же было непонятно такое его отношения к сестре. В конце концов, он на ней женился. Почему такое пренебрежение? – Тогда ты должен знать, что её депортировали из страны!

- И только поэтому я должен бежать к ней со всех ног?

- Ты бесчувственный, безэмоциональный негодяй! - Не сдержалась, и в порыве сказала все, что о нем думала.

- Ты имеешь право считать меня кем угодно, – он говорил спокойно, но я слышала, как внутри мужчины комок гнева и ярости стал ярче. – Только перестань верить всяким бредням, которые тебе рассказывают другие. Подумай хоть раз собственной головой. Из страны беспричинно не депортируют. Она должна была сделать что-то, что вынудило власть запретить ей въезд туда!

После возвращения Саманты и Габриэля домой, я старалась их избегать. Поменьше выходить из комнаты, хотя я и так там проводила достаточно большое количество времени. Даже несмотря на то, что я очень хотела выйти погулять, просто прогуляться по дому и порассматривать что-то, каждый раз боялась наткнуться на эту парочку. Последние несколько дней они стали какими-то токсичными. Постоянно ругались, ссорились и спорили. Выясняли отношения на повышенных тонах. Иногда мне казалось, что я слышала звон разбитой посуды. В такие моменты моё воображение рисовало страшные картины. Что будет, если рано или поздно один из них просто возьмёт и грохнет кого-то другого.

Каждый раз, когда они начинали ругаться, я боролась с желанием, чтобы просто не взять и не позвонить Гаспару. Я все ждала, что мужчина сам со мной свяжется и скажет, когда он меня отсюда заберёт. Чем быстрее это наступит, тем будет лучше для меня. Потому что со временем, разборок друг с другом Саманте стало мало, сестра начала срываться на мне, в те моменты, когда это было возможно. Её могло просто не устроить то, что я пила воду из чашки, которую она откуда-то там привезла. Либо же она говорила, что её тошнит от тех духов, которыми я пользовалась. Хотя из-за своего обоняния во время беременности я предпочитала вообще обходиться без последних. Думаю, что Саманте окончательно рвало крышу, потому что она практически беспросветно пила. Пила, буянила и дебоширила. В подобной нездоровой атмосфере совершенно не хотелось находиться. Единственным моим желанием было оказаться как можно дальше отсюда.

Ситуация предельно накалилась в тот момент, когда Саманте стало плохо. Это случилось ночью. И, как я предполагаю, после очередной закатанной истерики и порции алкоголя. Габриэль незамедлительно вызвал врача, который осмотрел сестру в их комнате. Насколько я поняла осмотр длился недолго, после чего мужчина уехал.