Гвинет, казалось, не дышавшая до этого, резко вдохнула и выдохнула – Единый, спасибо!

- Вам надо пить укрепляющие отвары, никаких волнений и огорчений. Много гулять, смотреть на красивые виды, слушать чарующее пение! – целитель воодушевился. - Подумать только, у нас будет наследник! Какое счастье!

- Мэтр Цилен, могу я попросить вас об услуге?

- Всё, что хотите, Ваше Сиятельство!

- Барон Энгель меня нервирует, но, как оказалось, он не может уехать, пока не приедет опекун. Не могли бы вы объяснить ему, что я в интересном положении, и если он не хочет спровоцировать выкидыш, то нам лучше встречаться как можно реже. В идеале – вообще, не встречаться. Дело в том, что я говорила Его Милости, о ребёнке, я поняла это раньше, чем решила позвать вас, но он мне не верит. Настаивает на осмотре, собирается устроить из этого целое представление. На следующей неделе, в третий день, он пригласит несколько целителей и магов, чужие мужчины будут на меня смотреть. Может быть, даже трогать, - девушка заплакала. – А мне хочется только покоя и благополучно доносить.

- Я  понял, - серьезно кивнул старичок. – Я все выскажу барону, можете не переживать, вас он больше не побеспокоит. Мы сегодня же перевезём ваши вещи на женскую половину, поставим у дверей верных слуг – ни одна муха не пролетит. Сожалею, что не смог спасти вашего первенца, ведь именно поэтому вы целых две недели боялись доверить мне новость о малыше. Буду жить у ваших дверей, но этот ребенок обязательно родится!

Гвинет слабо улыбнулась.

- А как же свидетельство магов и целителей, что этот ребенок – наследник Гроув? Барон на этом очень настаивал.

- Единый, а чей же он еще может быть? – всплеснул руками целитель. – Мы все свидетели – вы из покоев за эти дни почти не выходили и никого не принимали. Потом, я отчетливо вижу в сгустке на вашей ауре сине-зеленые нотки – это свидетельствует, что ваш сын – будущий маг-водник. Всем известно, что в роду Гроув все водники, нет ни малейших сомнений, что малыш принадлежит к этому роду.  А про сроки я и так скажу  – две недели, может быть, на два-три дня больше.

- Вы определили это по отпечатку на ауре? – изумилась Гвинет.

- Чтобы сказать точнее, надо провести обследование, но то, что малышу две недели я и так отлично вижу – по потокам в сгустке.

 Гвинет вскочила, потом без сил опустилась назад на стул, лихорадочно вспоминая, когда она была с мужем.

 Единый, Михаэль приходил к ней как раз за день до того, как исчез. Получается, она уже была беременна, и ночная авантюра оказалась лишней.

Голова закружилась, и девушка потеряла сознание.

     - Покой, только покой!

- Это я виноват…

- Прекратите бубнить и покиньте покои госпожи!

- Все вещи перенесли, покои полностью готовы!

- Ждём, когда миледи очнется.

- Может быть, я возьму миледи на руки и просто отнесу, куда скажете?

- Вы с ума сошли, хватать чужую женщину!

- Кто увидит? Потом, вы сами говорили, что ей нужен покой, и если она очнется, всё равно самой ходить нежелательно. Быстро отнесу, и всё.

- Барон, вы толкаете меня на преступление! Что скажет граф?

- Граф будет благодарен, что мы не бросили его жену, а помогли ей. В конце концов, я его брат, можно сказать, брат самой миледи! Такому родственнику  можно прикасаться к беременной женщине, если той требуется помощь?

- Ну… Тогда… Хорошо. Осторожно поднимите миледи вместе с одеялом и несите.  Роз, показывай дорогу!

  Сознание плавало, не желая окончательно прорезаться, разговор сначала воспринимался, как надоедливый шум. Но постепенно, смысл начинал доходить, и Гвинет навострила уши.