Его сиятельство герцог Вейлеронский стоял с лицом, по выразительности соперничающим с обухом боевого топора.

Ладно. Пожалуй, можно начинать паниковать!

И я позволила себе хлопнуть ресницами. Дважды.

Братец Виторик выглядел сдержанным и равнодушным, остальные четыре старших брата если и имели что сказать, не смели сделать это раньше отца и Вита. Ее сиятельство матушка сияла верноподданническим почтением и красотой, ее сиятельство вдовствующая герцогиня Вейлеронская глядела на его величество прямо и с неодобрением.

Всеми забытые в этой мизансцене тэйрим Нисайем и тэйрим Оллена выглядели зеркальным отражением друг друга —  две одинаково улыбающиеся нарядные куклы.

Мне ужасно хотелось бегать по бальному залу туда и обратно, дергать себя за волосы и голосить что-нибудь вроде “Думай-думай-думай!”

Эта бестолковая и бессмысленная активность, почему-то, как правило, ужасно благотворно на меня действовала, и я, в худшем случае, уставала и успокаивалась, а в лучшем — и впрямь что-нибудь придумывала, но сейчас любимый тайный способ самоуспокоения был печально недоступен.

И, может быть, никогда не будет больше доступен — разве в замке Страж кто-нибудь дозволит герцогской супруге эдакую глупость?

Спокойно, Нисайем. Может, всё ещё обойдётся! 

Я дворянка. Дворянку невозможно выдать замуж быстрее, чем через полгода после объявления о помолвке! Ведь это же гости, которых нужно принять, разместить, развлечь… А главное, конечно, собрать. 

Платье. Не меньше четырех месяцев будут шить только платье, достойное герцогского бракосочетания!

А ещё есть вопросы приданого, и они уж точно быстро не решаются, а в нашем случае и пода…

—  Тэйрим Нисайем, тэйрим Оллена...

Истеричное метание моих мыслей было прервано ее высочеством, подошедшей совершенно неслышно — или же это я, поглощенная своей паникой, умудрилась пропустить явление хозяйки бала!

И, торопясь исправить свою оплошность, я опустилась в реверансе — синхронно с сестрой Вейлерона.

—  Полно, тэйрим, — благосклонно улыбнулась принцесса Рейнара. —  Встаньте. Я пришла сообщить вам, что его королевское величество осознает, сколь важно для юных тэйрим выглядеть достойно в великий день своего бракосочетания, и в своей милости, дарит вам обеим свадебные платья. Завтра к двум часам пополудни вам надлежит явиться во дворец, чтобы королевские швеи подогнали ваши наряды.

Вот так. Минус одна причина для задержек. О гостях и думать не стоило — все здесь, и проблемы размещения с развлечениями решены. Надо полагать, вопросы с приданым от обеих сторон будут улажены столь же стремительно.

Всякая надежда, что “великий день” удастся если не отменить, то оттянуть, увяла, зачахла и скончалась.

—  А сейчас, дорогие гости, вы можете продолжить веселье, а нам с герцогом Аласским и Вейлеронским необходимо обсудить кое-какие детали.

Его величество взглядом велел отцу и жениху (боги, за что?!) следовать за ним, и прошел к боковому выходу, а мне пришлось сделать некоторое усилие, чтобы разжать пальцы и выпустить герцогский локоть.

Мужчины ушли, а мы остались стоять вокруг принцессы Рейнары торжественным веночком, по правую руку Алассы, по левую руку Вейлероны, все взгляды устремлены на ее высочество.

Её высочество держалась с уместной в данной ситуации благожелательностью и невозмутимостью, но мне всё равно казалось, что она чуть сочувствует нам и слегка веселится. Абсолютно безосновательно казалось, конечно.

Ее высочество поймала мой взгляд, и доброжелательно поинтересовалась:

—  Вы что-то хотели сказать, милая тэйрим Нисайем?