Уже через полчаса моя спальня была полностью готова. Верхний свет выключен, вместо него по углам зажжены свечи и благовония. Деревянная лохань, а рядом чаша с горячей водой. У меня был особый ритуал для новых женщин в моей постели. Все они должны быть тщательно вымыты в моем присутствии. Так, чтобы я видел, что женщина чиста. Должно быть, я и правда, слишком старомоден. Эта привычка пошла ещё с тех пор, как я был человеком. Я заметил: у всех Архонтов — моих Братьев, есть некая привязка к тем временам. Кто-то отстраивает себе дворцы, как те, в которых жили, когда были смертными, кто-то создаёт себе средневековую купальню с факелами, кто-то до сих пор порабощает людей...
— Пришла-таки, — вывел меня из раздумий голос Марты, которая корпела над лоханью, насыпая туда какой-то душистой травы.
Я проследил за взглядом старухи и кивнул, приветствуя свою супругу:
— Проходи.
На ней была белоснежная сорочка, завязанная у самого горла. Специально подобранная Мартой одежда для новобрачной. Я нахмурился, пристальнее вглядываясь в лик своей супруги в свете свечей. Сегодня она какая-то другая... Я только сейчас заметил, как они с Элис похожи. Мысли, что передо мной сейчас сестра моей жены пробудили во мне вожделение. Где же привычная ненависть в ее взгляде? Трясётся, как осиновый лист, будто я какой-то монстр. Хотя, если подумать… так оно и есть! Я голоден. Но не желаю напитываться ее страхом. Значит нужно сначала успокоить ее.
— Я вымою ее для вас, — бросила Марта.
Женщина потянулась к завязкам у горла Риты, и та в ужасе уставилась на домоправительницу.
— Погоди, — остановил я Марту. — Ты можешь быть свободна. Дальше я сам.
— Но хозяин, вы же...
— Марта! — я бросил на служанку уничтожающий взгляд, и она поспешила ретироваться.
Зелёные глаза глядели с ужасом. Я подавил приступ раздражения и потянул завязки сорочки. Девушка вздрогнула, но не отпрянула.
— Умница, — тихо сказал я, будто усмиряя норовистую кобылку.
От истощения мои руки слегка подрагивали. Я потянул тонкую ткань рубашки. Прежде, чем она коснулась пола, Рита прикрылась руками.
— Боишься меня?
Девушка честно кивнула в ответ. Мгновение, глядя в ее полные отчаяния глаза, я раздумывал, что бы предпринять. Кажется, я ощущал жалость к этому невинному созданию. Черт. Меня предупреждали, что с появлением Источника я стану более человечным. Но не думал, что буду готов к состраданию. Да ещё и по такому пустяковому поводу. Подумаешь, кусок плоти. К тому же не палец я ей отрезать собираюсь все-таки. Я развязал пояс своего халата и нехотя стянул легкую ткань с плеч. Рита тут же зажмурилась.
— Посмотри на меня, — велел я строго. — Посмотри и убедись, что я вовсе не монстр.
Девушка неуверенно приоткрыла глаза. От ее неожиданно жадного взгляда, скользящего по моему телу в горле пересохло.
— Потрогай меня, девочка, — приказал я охрипшим голосом.
Рита подняла на меня смущенный взгляд. Ее рука дрогнула. Я чувствовал, что меня норовит одолеть очередной приступ агонии. Если она сейчас окажется такой же пресной, как все предыдущие разы — мне конец. Неужели я ошибся? Вдруг Рита вовсе никакой не Источник? Если подумать кроме дня нашего знакомства, я ни разу не чувствовал ничего подобного. Но я ведь не мог перепутать. Это несравнимые ощущения. Я чувствовал, как мощнейшая энергия заполняет мое тело. Это сводило с ума. Дурманило голову... Тонкие пальчики вдруг коснулись моей груди... и с моих губ сорвался стон удовольствия... Вот оно! Все же это она! Каждая моя бессмертная клеточка подобно фениксу возрождалась из пепла, в который их превратили нескончаемые муки агонии. Эта боль иссушила меня, испепелила. Однако сейчас, от одного лишь прикосновения моего Источника, я чувствовал, словно снова могу дышать. Хотелось немедленно схватить ее в объятия и овладеть, чтобы навеки скрепить наш союз. Однако я боялся, что моя порывистость вспугнёт эти ее восхитительные эмоции. Изумление. Любопытство. И... желание! О да! Вот значит как? Она тоже хочет меня?