– Ну, в общих чертах. Я же понимаю, что детали мне знать не надо, – скромно ответил Леонид.

– Ну, с одной стороны, да. Зачем тебе детали? С другой – надо понимать, какой шаг за каким идет. Но это с опытом приходит. Опыт же – со временем. А пока, вот… – Мезенцев полез в одну из тумб своего внушительного стола, звякнул ключами, чем-то щелкнул и положил на стол две пачки денег.

– Что это? – Леонид посмотрел на аппетитные стопочки купюр.

– Это твой заработок. Ты же не за просто так столько времени бегал по кабинетам.

– Так я и не бегал особенно… – Леонид не решался притронуться к деньгам.

– Послушай, это твой заработок, – нахмурился Мезенцев. – Честный. Все было сделано по закону. По правилам. Только чуть быстрее, чем удалось бы это провернуть без моих знакомств. Понимаешь?

– Понимаю. Но я не заработал такую сумму, – Леонид указал на стол.

– Здесь не так много, как ты думаешь. Ваш декан, если не окажется дураком и шляпой, может каждый месяц получать с этого места в три раза больше.

– Но он что-то организует же…

– Слушай, Леонид, я все понимаю. И ценю твою скромность. Но деньги ты заработал. И вообще привыкни – в этом мире каждый шаг оплачивается. Бескорыстно нужно только лечить и учить. Все остальное вполне себе коммерческие мероприятия.

– Спасибо, – Леонид наконец взял в руки деньги, – здорово. И неожиданно.

– А ты что же думал? Одного голого энтузиазма мало. И я это понимаю.

– Я думал, что работать с вами, то есть учиться у вас – это и есть награда. Я – серьезно, – искренне сказал Леонид.

– Нет, ну это само собой разумеется, – важно развел руками Мезенцев и тут же рассмеялся: – Иди вниз. Там Ольга небось заждалась тебя.

– Спасибо, Константин Алексеевич. Большое спасибо за все. И за уроки, и за помощь. Только можно я задам вам один вопрос? – Леонид сделал многозначительную паузу. Он постарался принять немного смущенный и вместе с тем искренний вид.

– Спрашивай. – Мезенцев с интересом взглянул на него, и Леониду вдруг показалось, что Константин Алексеевич видит его насквозь. Поэтому Леонид медлить не стал:

– Вот вы говорите, что Ольга заждалась, что… Одним словом, я не уверен, что Ольга уж так хорошо относится ко мне. И я бы не хотел быть навязчивым. Вы понимаете меня?

– Понимаю.

– Вам как отцу виднее, конечно. И потом, насколько я понял, вы с дочерью очень близки. Она вам доверяет, и вы являетесь авторитетом. Но все же…

Леонид не закончил фразу, чтобы Мезенцев вполне оценил услышанное. В одной фразе Леониду удалось сказать, что его отношения с Ольгой достаточно доверительны, чтобы обсуждать взаимоотношения с отцом. Конечно, это было неправдой. Ольга об этом не говорила и даже жаловалась на властность Константина Алексеевича. Но сейчас важно было, чтобы Мезенцев отметил некую связь между ним и Ольгой.

– Так что тебя интересует? Конкретно? – усмехнулся Мезенцев.

– Я не злоупотребляю вниманием Ольги? Действительно ли она мне рада? Мне бы не хотелось заблуждаться. Вы, Константин Алексеевич, не будете ходить вокруг да около. Если у меня шансов нет, вы сразу мне об этом скажете.

– Так я тебе и сказал! – ответил Мезенцев и, заметив взгляд Леонида, пояснил: – Да, думаю, рада. Очень рада. Мне так кажется. Как отцу кажется.

Пока Леонид спускался по лестнице с видом триумфатора, пока он с восторгом думал: «Деньги! Столько денег!», Мезенцев, усевшись в глубокое кресло, вслух тихо произнес: «Главное – внушить нужное!»

Прошел год. И опять была поздняя осень. Впрочем, даже не осень, а зима, которая наступила внезапно. Она не дала «отгулять» ноябрю, превратив дожди в снега, заморозив раньше обычного речки. Деревья с желтыми обледеневшими листьями напоминали декорации.