— Милая, — выдохнула мама, — просто скажи мне честно. Все хорошо. Тебе не нужно угождать этому человеку, необязательно быть правильной или достойной.

— Я хочу быть рядом с ним, — выпалила прежде, чем смелость оставила меня. — Кажется, я его люблю.

— Ты должна быть уверенной, — выдала тетка, бесцеремонно встревая в беседу.

— Что?

— Ты любишь его? — уточнила мама, прижав руки к груди.

В напряженной тишине я слышала, как тикают часы. Каждая секунда казалась короче предыдущей. И сердце стучало все быстрее, выгибая ребра изнутри. Моего ответа ждали с жаждой. И я сказала правду:

— Да. Я его люблю. 

10. Глава 9

В то утро я несколько раз сменила одежду, по-разному укладывала волосы и дважды красилась. Однако, посмотревшись в зеркало, я поняла, что выгляжу не собой. И это было неправильно. Смирившись с мыслью, что лучше не стану, я умылась, заплела пряди в косу, надела обычную футболку с рисунком кота на груди и линялые потертые джинсы. Захватив рюкзак и обув застиранные балетки, я вышла из дома.

Машина подъехала практически сразу. Водитель распахнул передо мной дверцу. Я смутилась, но воспользовалась помощью. Устроилась на заднем сиденье и всю дорогу до больницы рисовала в блокноте горошины нот. Затем привычно вырвала, смяла и закинула в карман рюкзака. Там было достаточно рифмованных строчек поверх неровных нотных полос.

Я всегда немного стыдилась своих увлечений. В нашей семье все занимались творчеством. Тетушка рисовала. Но ее картины дышали беспросветностью. Их считали порождением больного ума. Носить такое клеймо мне не хотелось. Вот и оказывались все мои творения в темных углах гостиной, на чердаке, где была моя комната. Но в конечном варианте, листочки всегда оказывались в мусорке. Однако мама тайком вынимала некоторые из них и складывала в старую шляпную коробку. Она строго запретила мне соваться в это хранилище и хоть что-то изымать. Мама искренне считала меня талантливой. И даже оплатила уроки музыки у частного преподавателя. Я понимала, что в нашей семье лишних денег не было, а потому ценила этот подарок близкого человека. Ознакомившись с азами, я перешла на самостоятельное обучение. К моей удаче, для этого было достаточно уроков из интернета и хорошего слуха.

Мы жили на окраине городка. Потому я могла без опаски сидеть на плоской крыше веранды, бренча собственные мелодии.

— Я буду ждать вас на парковке, — напомнил о себе водитель. — Позвоните, когда освободитесь… — На последнем слове его голос сорвался, словно было сказано что-то неуместное.

— В общем-то, я и сама могу добрать до дома. — Я смутилась.

Мужика осуждающе посмотрел на меня через зеркало заднего вида и покачал головой.

— Я работу могу потерять, если не выполню поручение хозяина.

— Ох… — Я зябко поежилась.

Человек на переднем сиденье хотел что-то сказать, но поджал губы и отвел взор в сторону.

— Возьмите визитку. — Мужчина протянул картонный прямоугольник. — Позвоните, когда покинете больницу. И я отвезу вас домой.

Я пожала плечами, понимая, что возражать глупо. В конце концов, человек всего лишь выполнял свою работу. И портить ему жизнь своими капризами мне не хотелось. Как и задерживать без дела. Я вышла из салона, игнорируя попытку водителя помочь мне выбраться.

Уютный двор больницы пестрел мраморными дорожками. Яркая зелень газона резала глаза. Несколько клумб раскинулись перед входом. На лавке из светлого дерева сидел старик в идеально скроенной пижаме в узкую полоску. Он мог сойти за простого смертного, если бы рядом с ним не топтался телохранитель. Здоровяк подозрительно оглядывал всех проходящих мимо. И я удостоилась его внимания ненадолго.