Не обошлось. Три всадника настигали одинокую повозку. Что такое двадцать лиг крепким коням? И три раза по двадцать способны пройти за день, а если гнать не жалеючи, и до Ласса к вечеру доберутся. Только зачем гнать, если вот она, добыча? Или не признают?

– Рич! – позвал Зиди негромко.

– Что, баль? – донесся насмешливый голос. – Не отпугнул твой запах погоню? Или именно по запаху и отыскали нас?

– Лежи, не шевелись! – зло бросил Зиди.

Баль натянул на уши колпак, поднял воротник нищенского халата, оглянулся на неподвижный силуэт Рич под ветхой тканью, всадников разглядел. Трое. Первым торопил коня старший дозора, что у ворот взмахом руки дал проезд Зиди, за ним следовали еще двое. Один из них тот юнец, который обжигал взглядом Рич, другой постарше. Он единственный руку на рукояти меча держал. «Этот самый опасный», – решил про себя Зиди.

– Как сквозь землю провалился! – еще издали послышался недовольный голос молодого. – Всю ночь верхом, до костей продрог! Я ж говорил, что повозка это. Следы того коня еще у постоялого двора исчезли!

– Ничего, – отрывисто бросил старший. – Наше дело тракт проверить, да Роллу доложить. Тан в Лассе ждать будет, дальше Скочи не двинется, пока кишки баль наружу не выпустит.

– Так нам его что, живым брать? – возмутился молодой.

– Свою жизнь береги, дурак! – процедил третий стражник, придерживая коня.

– Отчего шапку вонючую с головы не дерешь, урод? – прогремел голос старшего. – Или давно в упряжи вместо коня не ходил? Сейчас попробуешь! Сам телегу потащишь!

Скрипнула цепь, булава взлетела и обрушилась на голову еле живой лошади. Подогнулись узловатые ноги. Только и успела выдохнуть коняга, повалилась в пыль. Оглобли уперлись в землю, телега заскрипела, перекосилась и замерла. «Вот и добрались», – отстраненно и холодно подумал Зиди. Давно он не испытывал этого чувства. Словно не с ним все происходит, а с кем-то другим, а он только наблюдает из укрытия, как время песчинками из ладони сыплется. А когда-то это ощущение уже с кожей срастаться начало, пока не почувствовал, что надолго его не хватит, и сам не подставил колено под скользящий удар секиры. Думал, что все, наглотался холода – так нет же, все вернулось! Сначала обожгло на арене, когда вышел против обезумевшего от крови дикаря, и вот опять…

– Эй! – радостно воскликнул спрыгнувший с коня юнец. – Да у него тут…

С тем и замолчал навсегда. Откинул ветхую ткань, уперся мелким взглядом в бездонные глаза, да так и застыл на короткое мгновение, пока летела быстрая кисть со стальным жалом к открытому горлу. Дозорный, что подъехал к Зиди, чтобы сдернуть колпак с непокорного или глухого крестьянина, повернул голову к молодому и поплатился. Булава-то на ременной петле висела, кисть захлестывала, чтобы не выскользнуло оружие после удара. Оно и не выскользнуло. Выдернуло хозяина из седла, когда сомкнулись бальские пальцы на короткой цепи. А там уже короткий нож нашел прореху в нагруднике и кольчуге, точнее пробил их широким лезвием. Дрянная сталь – такая и от стрелы не убережет, а уж от крепкого удара никакой защиты не даст. Третий стражник выдернул меч, да только сразу же коня разворачивать стал. Оттого, видно, и дожил до седин, что запах смерти всегда загодя чуял. И в этот раз чутье его хоть не обмануло, да не спасло. Полетел вслед деревянный кол, подшиб коню задние ноги, завалил его на бок. Знал бы воин, как баль на оленей охотятся, чтобы шкуру зверю не портить, медленно бы отступал, прикрыл бы лошадиные ноги мечом и не хрипел теперь, пытаясь сапог из стремени вытащить. Зиди не торопясь подошел к воину, поднял кол, дождался, когда тот вскочит на ноги, оставив один сапог под крупом бьющего по пыли передними ногами коня, отвел в сторону отчаянный взмах меча и одним ударом проломил седому голову. «Не тот это противник! – усмехнулся про себя баль и себя же укорил: – Подожди, Зиди, и тот не заставит себя ждать!» Рано, слишком рано пришлось пролить кровь. А девчонка-то не сплоховала! Стилет короткий, на две ладони поперек, но не для забавы выкован, боевой!