Глеб вспомнил давнишние ролики из Японии про якобы существовавшего микроба, поедающего пластик. Тогда началось нагнетание паники, а потом все резко стихло. Он отнесся к той истории как к неудачному пиар-проекту придумать новую эпидемию на пустом месте. Вспомнил трупы на итальянских улицах в ковид, падающих в обморок китайцев и решил, что это сочинение на ту же тему. Он был на сто процентов убежден, что никакой эпидемии пожирателя пластика не существует. Однако начавшееся представление в самолете слегка покачнуло эту уверенность.

Глеб бросил взгляд на священника. Тот наблюдал за пассажирами, что-то бормоча спрятанными в бороду губами. Пришлось снять наушники, чтобы услышать, что именно он говорил. Правый наушник выскользнул из пальцев, словно оказался в масле. Глеб поднял его с пола и рассмотрел на свет. Белая пластиковая поверхность отсвечивала жирным блеском. Поднес к носу и ощутил тот самый запах растворителя. Брезгливо бросил его на откидной столик, как таракана. Батюшка заметил его поступок.

– Будь смиренным в трудный час, – произнес он. – И покайся во всем, пока есть время.

– Да пошел ты, сказочник, – не сдержался Глеб. – Сейчас все уладят.

Он не хотел верить в появление на борту самолета опасного микроба. Успокаивал себя мыслью, что это на самом деле пары какого-нибудь растворителя, типа легкоиспаряющегося дихлорэтана. Такое вещество точно могло не перенести изменений давления, если находилось в неподходящей упаковке.

После того как ушла стюардесса, долго ничего не происходило. С пассажирских мест то тут, то там раздавались выкрики пассажиров, обнаруживших у себя изменения изделий, содержащих пластик.

– Телефон поплыл, – услышал Глеб позади себя.

– У меня носки в ботинки стекают.

– Смотри, сиденье стало краситься, положи на него газетку.

Запах становился все удушливее, несмотря на шумящую на максимуме вентиляцию. Оба малыша принялись орать благим матом, надрывая себя и барабанные перепонки взведенных пассажиров. Глеб взял в руки скользкий наушник, протер его носовым платком и вставил в ухо. Включил громко музыку и откинулся на спинку. Он почувствовал, как паника стала закручивать и его в свой маховик неконтролируемых эмоций. Но даже через музыку он слышал, как нарастал ее накал.

Мужчина в синей майке побежал в сторону кабины пилота, поскользнулся и упал. Поднялся, держась за расшибленный лоб, и продолжил свой маршрут, но уже намного медленнее и прихрамывая. Батюшка что-то рассматривал в проходе, затем поднял ноги и рассмотрел подошву своих ботинок. Опустил ногу и поводил ею по полу. На нем остались темные следы. Глеб посмотрел на свои дорогущие ботинки, потер ими под собой. У него никаких следов на полу не осталось.

В ряду напротив женщина в прямом смысле сняла с себя остатки майки, липнущей к пальцам, и осталась в одном бюстгальтере. Мужчина, наверное, ее супруг, достал сумку и передал ей. Сумка, видимо, тоже сделалась скользкой и марающейся. Он долго и брезгливо тер руки о салфетку.

– Уважаемые пассажиры! – раздался из динамиков голос командира корабля. Глеб вынул наушники. – В связи с чрезвычайной обстановкой, возникшей на борту корабля, садиться будем в аэропорту ближайшего города. Огромная просьба не создавать на борту панику. Самолет полностью исправен, и нет никаких причин для беспокойства. Люди, подстрекающие к разжиганию паники, понесут административную либо уголовную ответственность.

Глебу показалось, что в голосе пилота звучала неуверенность. Он вывернулся, чтобы посмотреть на двигатель. Тот работал без видимых признаков неисправности.