«С чего ты взяла? Ты же их не видела?! Отец даже маме не доверяет ключ. Вообще никогда не видела, чтобы она спускалась в лабораторию».

Но, может, мама не спускалась, потому что боялась. Она всегда сразу замолкала, как только отец говорил, что «пойдет поработать». Менялась в лице, нервно кашляла в кулак.

Папин кабинет недалеко, дальше по коридору, за спальной, где спит мама. Надо поискать ключ там.

Встала, сунув ноги в меховые тапочки. Потом решила, что лучше без них – вдруг запнусь? Босиком все же тише.

Подошла к двери, прислушалась – даже маминого храпа не слышно. А вдруг она не спит, что тогда?!

Нажала на кнопку – дверь пикнула и открылась.

Я в коридоре.

Еще раз прислушалась – тихо. Странно, обычно мама по ночам сильно храпела. Хронический ринит – слизь стекала из пазух в глотку. Из-за чего отец обычно старался засыпать раньше мамы. Это если не работал…

А сегодня он работал.

Уже видела свет, который сочился из-под двери подвала – та располагалась в конце коридора. За ней – длинная винтовая лестница, которая спускалась на несколько метров ниже.

В ад.

– Это для вашей же безопасности, – попытался как-то объяснить глубину, на которой располагалась лаборатория, отец. – Если что-то пойдет не так, то нас убережет бетонная подушка и свинцовые листы.

Что может пойти не так – не уточнил.

«Вот сейчас и посмотрим, если, конечно, ключ найдется», – решила я.

В коридоре старалась не шлепать, но все равно казалось, что пятки прямо-таки «ухают» по плитам, которыми выстлан пол. Тот подогревался сквозь специальные органические споры, прокачивающие теплый воздух.

Добралась до спальной.

Та не закрыта. Мама на кровати, но не слышно, чтобы храпела.

«Отвернулась к стенке, но может специально, чтобы меня подловить?»

«Подловить на чем и зачем, глупышка?!»

Мать забормотала, переворачиваясь на спину, поэтому поспешила ретироваться за угол.

Продолжила движение отцовскому кабинету. Обычно папа его закрывал, но ночью иногда возвращался из лаборатории и оставлял открытым – а что, мы ведь типа спим?!

Иногда отец был чересчур бдительным, а иногда… ну, вот как сейчас.

Заглянула в кабинет – лампа на столе включена. Чашка кофе – значит, отец вернется. Надо действовать быстрее!

Подошла к столу и дернула первый ящик – ничего интересного. Только упаковки лекарств с надписями «при депрессии», «тревоге». Да, папа действительно в последнее время стал дерганный. Говорил, что это «из-за работы».

Выдвинула следующий ящик – там только табак и кофе.

Зато в нижнем обнаружила то, что искала. Ключ-карта. Схватила ее – и тут услышала шаги.

Отец возвращался из лаборатории.

«Блин, и куда прятаться?»

Только нырнула под стол, как дверь открылась.

***

– И кто это? – Артем кивнул на тени.

Незнакомец хмыкнул:

– Ваши знакомцы!

– Какие еще «знакомцы»? – не понял парень.

– То хочешь спросить, почему волки такие волки?! Да потому, что они такие и есть… Ты думаешь, почему вас заперли в клетке до полуночи?

– Почему? – спросил парень.

Бородач вдохнул, посмотрев на Артема, как на идиота.

И тут же закричал мне:

– Берегись!

Из темноты метнулась лапа, стремящаяся разорвать горло.

Успела заметить только огромные когти, как у снежа, да черную шерсть между пальцами.

Бах! Бах! Бах!

Когда импульсная винтовка сработала над ухом, то весь мир оглох. Картинка поплыла перед глазами, начала заваливаться на бок, но на помощь неожиданно пришел Артем – подставил плечо, не дав рухнуть на пол. Подхватил за талию.

– Ухо-одим! Туда! – заорал бородач, указывая на тоннель, до которого оставалось метров двадцать.

Только уйти не дали – сверху, видимо, из ниш, спрыгнули сразу три твари.