Ты, конечно, заметил, что влетевшие в последние годы в издательский бизнес господа ровным счётом плевать хотели на автора. Зачем нам автор? Нам нужны деньги! Автора мы придумаем сами.

«Вот ты, который с чёлочкой, иди сюда! Писать умеешь? Хорошо. Как твоя фамилия? Слабовато… Ну, ничего, исправим. Обреешь голову и будешь Снопофф. А какую бы ты хотел? Херофф? Пока не дорос. Оправдаешь Снопоффа, будешь Хероффым.

А вот ты, бледноногая, хочешь в писательницы? Ах, ты юноша? Ничего, расширишь ориентацию. Фамилию не спрашиваем, будешь Дуней Копейкиной. Соавтором у тебя будет – Дэн Фрэй Мугли, чернокожий гермафродит, ребёнок вождя африканского племени, учившегося в советском ветеринарном институте. Не волнуйтесь, писать за вас будут другие, ваше дело – тискаться в телевизоре и жаловаться на запрет свободной любви. Будете авторами школьных романов про свободную любовь в тоталитарном обществе. Серия будет называться “Большой секс в маленькой школе”. Перевод на все европейские языки обеспечен!»

Вот такая дурь вполне по душе современным издателям. И что ни год, то новые имена крупным шрифтом. Что у вас в Москве, что у нас в Питере: Стогофф! Макс Фрай! Сорокин! Гришковец! Уродофф! Повыпендриваются, как муха на стекле, и пропал автор. В лучшем случае запустят книжный проект по второму кругу: «Не Уродофф». Кстати, не удивлюсь, если «Большой секс в маленькой школе» подхватят, напишут и выпустят уже в этом году, назвав культовым романом, а его авторов – знаковыми или харизматическими. (Как не вспомнить стопку чистых листов бумаги, которую признали за гениальный роман всех времён и народов, из «Козлёнка в молоке» Юрия Полякова? А ведь автор угадал нынешнюю ситуацию на сто двадцать процентов!)

Этим, с позволения сказать, издателям кажется, что великая русская литература, задавленная цензурой и идеологией, все предыдущие годы лишь блукала в потёмках, пока они не взяли её в оборот и не заставили шагать, широко раздвигая ноги, навстречу общечеловеческим ценностям.

Кстати. Один эстонский критик собрал образ современного русского народа из произведений самих же российских авторов и получил такое, что чужая мать наплачется: «…паноптикум педерастов, лесбиянок, педофилов, наркоманов и пьянчужек» (см. журнал «Октябрь» № 3, 2005 г., с. 185). Браво! Честь и хвала русским писателям начала двадцать первого века!

Но вернусь к делу.

Юрий Поляков написал густой, как лесная чаща, роман о современной российской жизни. Я читал его два раза и, думаю, перечитаю ещё не раз.

После первого прочтения ходил с радостной улыбкой: вот она, русская проза – жива, афористична, метафорична, полифонична! И что ни персонаж, что ни эпизод, то наша живая жизнь на перемене веков – живее некуда!

Второе неспешное прочтение доставило мне наслаждение, схожее с наслаждением от чтения высокоградусной русской классики. Вспоминался и Михаил Афанасьевич, и Николай Васильевич… Смаковал, как смакуют хороший коньяк, – маленькими глотками с подобающими паузами, во время которых не только вдыхаешь букет напитка, но и воображаешь синюю утреннюю гору, на которой рос виноград, видишь звонкий ручеёк, бегущий меж скал, и слышишь скрип телеги, на которой много лет назад ехал старый виноградарь…

Не было ни единой страницы, которую хотелось бы пропустить, не читая. Написано мощно, современно, каждое слово на своём месте, точность в описаниях поразительная! Детали – то, без чего литература превращается в беллетристику, – блестящие!

Авторских щедрот в романе хватает: и по богатству языка, и по разнообразию формы. (Читал и завидовал, как может завидовать писатель писателю!)