- Дело вовсе не в тяге к прекрасному, госпожа Рэлли. Я просто пытаюсь представить, каким образом сила некроманта может принимать участие в экспериментах в области косметологии. Вы что, вызываете духов древности и под пытками выведываете у них секреты редких снадобий? Больше и в голову ничего не приходит.

Николь позволила себе рассмеяться:

- Сила некроманта как раз и не участвует в моих опытах. Господин Мирантелл, вот вы сказали сегодня утром, что владеете редким для артефактора даром. Правда, не уточнили каким. Вот и я владею, как я думаю, уникальным даром. Я могу практически любую субстанцию, даже магическую, разложить на компоненты. И отделить нужную мне составляющую.

- И как вы это делаете?

- Трудно объяснить. Просто включаю дар и внутренним взором вижу.

- И к какой же области магии относится данный дар?

Николь не ответила. Если бы она знала ответ! Ей и самой было интересно.

- Госпожа Рэлли?

Ответом был громкий вздох:

- Я не знаю, господин Мирантелл. Мой опекун не заострял на этом моменте внимание. Он считал, что я должна развивать исключительно дар некроманта. А всё остальное, это так – для души.

В голосе Мирантелла откровенно слышалось недоумение:

- Даже если и для души. Маг обязан знать, какими силами и в какой мере он владеет. Ваш опекун что, не проводил тестирование?

- Почему не проводил? Первое тестирование я прошла еще в приюте. Тестирование показало наличие магии некроманта. И всё. Перед университетом тоже проходила тестирование. Результаты Хорсар мне не показал, сказал, что помимо магии некроманта имеется небольшой процент смешанной силы. Я и не перепроверяла.

- Но дар к тому моменту уже проявил себя?

Николь вздохнула. Ну к чему ковыряться во всем этом? Да, ей и самой казалось странным то, как опекун реагирует на проявление этой непонятной магии. И его отказ обсуждать эту тему и докопаться до истины тоже вызывали удивление. Он убеждал Николь, что это временное увлечение пройдет и не стоит углубляться во всё это. Смешанная магия иногда подкидывает странные способности, которые не всегда имеют практическое применение.

- Господин Мирантелл, может вам и покажется всё это странным, но я всегда доверяла Хорсару. У нас с ним была, можно сказать, договоренность. Он позволяет мне заниматься опытами, а я не распространяюсь, больше чем следует, о своих способностях.

Грегори поднялся со своего места, и с легкостью огибая препятствия на своем пути, будто темнота ничуть ему не мешала, прошёлся по кабинету. Остановился возле стеллажа с книгами, провёл пальцами по корешкам книг. Свет луны падал как раз на то место, на котором остановился Мирантелл. И у Николь была прекрасная возможность рассмотреть профиль Грегори. Он хмурил брови, будто пытался для себя что-то понять, но то ли у него это не получалось, то ли вывод, к которому он пришёл ему не нравился.

Затем он резко развернулся и, зайдя за спину Николь, оперся руками о спинку кресла, в котором она сидела. Николь невольно выпрямилась, настораживаясь. Она терпеть не могла, когда кто-то стоял за её спиной. Еще со времён приюта подобная ситуация вызывала в ней чувство тревоги.

- Госпожа Рэлли, а у вас не сложилось впечатление, что ваш опекун что-то от вас скрывал? Ну или умышленно о чем-то умалчивал? Посудите сами, как это выглядит со стороны: он опекал девочку, у которой проснулся редкий или уникальный дар. Лично я не могу вот так сходу определить, что это за магия. И вместо того, чтобы разобраться во всем этом, ваш опекун делал вид, что ничего не происходит.

Ощущая за спиной присутствие Грегори Николь растерялась. Она прекрасно понимала, как все это выглядит. Что она недалёкая и ветреная девица, которая даже не удосужилась выяснить, что у нее за магия. Но на самом деле все было не так. Всё было и сложнее и проще одновременно. И если всё это объяснять, то получится долгий разговор, начинать который она не желает. С какой стати она должна объясняться с человеком, которого знает один день?