Николь ахнула. Она и забыла про тот разгром, что учинил взорвавшийся скраб в её каморке! Разумеется, она сама там всё приберёт. Разве можно пускать посторонних людей, особенно любопытных горничных в лабораторию, полную всяких магических компонентов. Вооружившись защитными перчатками и набором щёток разного калибра, девушка смело шагнула в свою лабораторию. И онемела. Мда, тут, кажется, придётся делать капитальный ремонт. Все стены были украшены сиреневыми застывшими кляксами. Пол и все поверхности щедро посыпаны сиреневой пылью. Ну и осколки миски как вишенки на торте. Одна даже воткнулась в кляксу на стене и торчала оттуда с угрожающим намёком. И только портрет Хорсара чудом не пострадал. Да еще стеллажи с различными ингредиентами уцелели после разгрома. Ну хоть что-то.

Кляксы на стенах не поддавались ни щетке, ни ножу. С Николь уже семь потов сошло, но ни одну кляксу так и не удалось соскрести. Кажется, прежде чем продолжить создание скраба, ей придётся придумать какое-нибудь универсальное чистящее средство от особо стойких пятен.

Она устала, взмокла, да тут еще о себе напомнила сыпь на животе и ногах пока еще слабым почесыванием. Было решено оставить всё, как есть. Ну подумаешь, пятна на стенах. Новый дизайн, только и всего.

Едва она привела себя в порядок после уборки лаборатории, как её снова побеспокоила Маниль.

- Госпожа, привратник просил передать, что вас спрашивает какая-то девица.

Николь удивленно и даже недоверчиво переспросила:

- Меня? Девица? Кто такая?

- Она назвалась Клариссой. Рыженькая такая.

Николь сморщилась, как от зубной боли. Ну только этого еще не хватало! Она-то надеялась, что разговор с Ларой останется разговором, без далеко идущих последствий. И что Клариссе вздумалось?

Но отмахнуться Николь не могла. Ну а вдруг что-то серьезное случилось? Как можно отправить человека восвояси, даже не узнав, в чем дело. Хотя соблазн был очень высок. Стоило только вспомнить парочку неприятных моментов из приютского детства, которые случались по вине Лары, как тут же в душе Николь поднималось возмущение.

Но она всё-таки поспешила к воротам, надеясь, что Лара просто проходила мимо и решила пожелать ей доброго дня.

Лара, завидев Николь, чуть ли не бросилась той на шею. Николь даже растерялась от такого проявления чувств. А Лара, не дав приятельнице и рта раскрыть, затараторила:

- Ника, только ты можешь меня спасти! Хозяйка гостиного двора все-таки выгнала меня! Без рекомендательных писем, заплатив мелочь, на которую и комнату на ночь не снимешь! Куда мне идти? Кто возьмет на работу?- тут из глаз Лары полились слёзы, и Николь уже не была уверена, что это только спектакль. Она растеряно погладила Лару по спине.

- Я не уверена, Лара, что могу помочь. Давай я спрошу у дворецкого, не нужна ли нам еще одна горничная, ну или другая прислуга. Просто вчера явился новый владелец замка и сама понимаешь…

- Ника, пожалуйста! Я всё-всё готова делать. Даже на конюшне служить!

- Ну, на конюшне тебе делать нечего. Пойдем, разыщем дворецкого. Думаю, Хант что-нибудь придумает.

Лара посеменила за Николь, с любопытством поглядывая по сторонам. Аккуратные дорожки, ровно подстриженный кустарник, пышные кусты роз. Эх, жить бы ей в таком замке! Гулять, не торопясь, по дорожкам, любуясь красотой. И почему её не забрал из приюта какой-нибудь аристократ? Уж она бы не была такой простофилей, как Ника! Столько лет живёт в замке и не смогла прибрать всё к рукам! Уж она, Лара, своё бы не упустила.

Дворецкого искать и не пришлось. В холле замка он внимательно следил за тем, как горничные натирают пол. Николь, подтолкнув Лару к окну, сама подошла к Ханту. Дворецкий легким поклоном дал понять, что внимательно слушает.