Но я уже вышла из спальни. Я настолько была растеряна и поглощена мыслями о Нике, что думать забыла о Давиде, который еще был где-то внизу. Общая аптечка находилась в ванной на первом этаже, и только там можно было найти все необходимое, чтобы помочь брату.

Оставив дверь в ванную открытой, я быстро собрала все, что нужно, хлопнула дверцей аптечки и, развернувшись к выходу, так и застыла на месте.

— Не приближайся, — только и успела выдохнуть перед тем, как мужчина в считанные секунды оказался рядом со мной.

Длинные пальцы схватили меня за горло, перекрывая доступ к кислороду, а тело оказалось прижатым плотно к стене.

— А то что? Закричишь? Закатишь истерику? Признаешься отцу, что трахалась вчера с родным братом? Что?

Меня просто уничтожала энергетика, которая исходила от мужчины. Я закрыла глаза, и мое тело обмякло в его руках. Оно отказывалось сопротивляться. И если бы не холодный рассудок, который приказывал бороться, то я бы, наверное, свалилась в обморок. Вся эта ситуация давила на меня. Калечила мой мозг и душу.

— Нет. Я не буду кричать, — со свистом выдавила из себя, понимая, что еще чуть-чуть, и он меня задушит.

Но возможно, это и к лучшему. Тогда я не смогу опозориться перед отцом, когда об этом узнает общественность.

— Ну, хоть здесь ты проявила благоразумие, — сарказм в голосе Давида не отрезвлял, а давил на самое больное.

— Да что ты? — распахнула я глаза. — Я тебе пыталась сказать. А ты не слушал. Придурок! — выплюнула ему в лицо.

— Так мне простительно. Я же не мог предположить, что моя сестра, — выразительно выговаривал он каждую букву, и это звучало как оскорбление, — может подрабатывать проституткой.

— Заткнись! Заткнись! — неожиданно мои глаза увлажнились, и слезы тонкими струйками потекли по щекам. — Никакой проституткой я не подрабатывала. Ты в своем уме?

Но по взгляду мужчины я понимала, что для него мои объяснения пустой звук. Он чуть отстранился от меня, и его взгляд скользнул вниз.

Боже! Это безумие. Мне нужно бежать. Срочно выбраться из его хватки и исчезнуть!

И я решилась на этот отчаянный, необдуманный шаг. Открыла рот, но его сразу же зажала ладонь Давида.

- Это глупо с твоей стороны, детка, - хмыкнул Давид, вжавшись в мое тело сильнее.

Его прервал посторонний шум в коридоре, и он нехотя отпустил мое горло. Я, получив свободу, бросилась к выходу. Но не успела я сделать шага за порог, как мою шею снова окольцевали пальцы Давида, и он резко дернул меня к себе, следом впечатав лицом в стену.

— Не так быстро, малютка, — прорычал мне в ухо, — мы еще не закончили.

— Черт! Ты гребаный мудак! Что тебе нужно? Тебе разве не достаточно того что было вчера? Ты хоть понимаешь, что будет со мной если об этом кто-то узнает? — в отчаянии попыталась я надавить на жалось, хотя понимала, что это бесполезно.

— Ты должна была бы подумать об этом перед тем, как прыгать к первому встречному в постель, — процедил он сквозь зубы.

— Ты не слышишь меня, так?

— Я не воспринимаю ничего от тех людей, которые лгут. Поэтому мне все равно, что будет с тобой. Ясно?!

— Пошел ты! — ответила ему, глотая слезы отчаяния.

— Я, пожалуй, соглашусь завтра прийти на званый ужин…

— Плевать, — бросила ему, а в мыслях уже благополучно свалила из страны сегодняшним вечером.

— Опять врешь. Ты боишься…

Дьявол. Он точно чертов дьявол. Ну, или я наивная дура, раз думаю, что умело могу скрывать свои эмоции.

— Тебе повторить? — скосила на него глаза. — Пошел ты!

— Какой же у тебя дерзкий язык.

— Ты придурок, — мое лицо покрылось испариной, и наверняка красными пятнами, потому что я невероятно разозлилась.