Вел замер, кончая глубоко внутри нее, чувствуя, как в ответ на его оргазм, наступил и Лерин. Она изгибалась, вся покрытая потом и его спермой, являя собой восхитительное зрелище, которое хотелось запечатлеть на пленке и любоваться ею, такой дикой в своем наслаждении.

Если для того, чтобы испытывать все эти эмоции от нее, нужно играть в чуткость и благородство, он готов пойти на это. В конце концов, это всего лишь вернет их обратно  в игру, так глупо ею прерванной.