- У вас есть цветная бумага?

Я нырнул под стойку и вытащил несколько зеленых и розовых листков: когда-то заказывал в канцелярском магазине для особых объявлений.

- Вот, возьми. Зачем тебе?

Глория взяла листки и ответила:

- У мамы первый день на работе. Я хочу сделать для нее открытку на память.

Я даже умилился. Гномы вообще любят детей, и своих, и чужих – а тут такая замечательная, славная девчушка.

Где ее отец, интересно?

- У меня еще были цветные чернила и кисти, - я снова полез под стойку и достал ящичек с карандашами, чернилами и перьями. – Бери, пригодится. А давно вы с мамой из Благословенного края?

Глория нахмурилась.

- Не очень. Но мама не любит об этом говорить. Она всегда плачет, когда вспоминает, как мы убежали от папы.

От папы убежали. Вот, значит, как. В принципе, предсказуемо. Это гномы двумя руками держатся за дом и семью. Эльфы слишком эгоистичны, чтобы ценить такие простые вещи.

- Он что, обижал вас? – спросил я. Глория опустила голову и шмыгнула носом; мне почудилось, что в гостинице стало как-то темнее.

- Не бойся, - ободряюще произнес я. – Теперь вы с мамой у друзей, вас тут никто не обидит. Если что, сразу говори мне, поняла? Я во всем вам помогу.

Лицо девочки просветлело. Она отдала мне поклон, взяла бумагу и ящичек и ответила:

- Спасибо, господин Фьярви. Вы хороший!

- Беги, золотко, рисуй свою открытку, - сказал я, и Глория направилась к лестнице. Вернулся Дархан, который провожал эльфов, и сообщил:

- Все, гостей отвел, предупредил, как тут надо себя вести. Вроде поняли правильно, - он втянул носом воздух и вдруг воскликнул: - Баклажаны! Будь я проклят, если это не запеченые баклажаны!

Орки обожают баклажаны – душу за них продадут.

- Ладно, я к себе, - сказал я. Надо было поработать с документами. – Смотри, язык тут не проглоти!

Дархан сверкнул клыками, расплывшись в улыбке.

- Кажется, нас ждет такой обед, какого белый свет не видывал! – мечтательно промолвил он.

***

Азора

Обед я приготовила по заветам Пекки: просто, быстро и набить живот. На первое – легкий суп с картофелем, рисом и пряными травами, на второе салат с запеченными баклажанами, семгой и помидорами, куриное филе в морковном кляре с домашними макаронами с маслом и зеленью и шампиньоны с чесноком для Орочьей Десятки в качестве комплимента от повара. С десертом можно было не возиться. Кондитерская на соседней улице пекла для гостиницы неплохие медовые пирожные.

Конечно, одно дело готовить для семьи, а другое – для постояльцев гостиницы. Замешивая кляр – мелко натертая морковь, яйца, мука, соль и перец – я вспоминала, как стряпала на огромной светлой кухне в доме мужа. Эленвер сказал, что не будет жить во дворце с отцом, и купил для нас дом в пригороде – только потом я поняла, что ему не нужны были лишние свидетели.

Тогда приготовление еды было еще одним способом показать свою любовь. Берешь куриное филе, панируешь его в муке, а потом в кляре и раскладываешь в тщательно разогретое масло, такое же горячее, как твои чувства…

Я до сих пор не могла поверить, что все кончилось именно так. Если бы кто-то рассказал мне, что Эленвер, мой прекрасный принц, будет бить меня головой о стену – просто потому, что может – я бы не поверила. Я бы рассмеялась в лицо этому человеку.

Так, теперь попробовать суп и убавить огонь. Замешать соус для салата: авокадо, йогурт, даравинская горчица и самая малость лимонного сока. Быстро собрать салат: теплые маслянистые баклажаны прямо с гриля, сладкие помидоры, очищенные от кожицы, с розовым луком и зеленью, ароматная семга в слабой соли – когда-то Эленвер обожал этот салат, а я любила Эленвера и радовалась каждому дню, проведенному вместе.