И теперь обо всем этом можно было окончательно забыть.

Мы будем жить дальше – для этого мне просто нужно выйти замуж за гнома.

***

Фьярви

Я провел утро у бургомистра – убедил его одолжить мне мобиль. Господин Канти задумчиво поскреб в затылке, и я подтвердил свою просьбу стопкой ассигнаций. Это помогло победить: бургомистр довольно сгреб денежки и сказал:

- Нет, ну конечно, я понимаю. Согласен с тобой: эльфийская невеста достойна самого лучшего.

Я кивнул: да, для Азоры это должен быть хороший день. Самый хороший.

- Наш пострел везде поспел, - сказал Канти, выходя вместе со мной из дому. Шофер полировал правое крыло мобиля, мягкая крыша была снята – идеальный транспорт для лета, быстрый, удобный. – Как это ты умудрился ее очаровать? Настолько, что она прямо замуж за тебя готова?

Я снисходительно улыбнулся.

- У гномов свои секреты, господин Канти. Это один из них.

- Она же дочь князя, - не сдавался бургомистр. – Бывшая жена принца. И тут вдруг простой гном?

- Я не такой простой, как вы считаете, господин Канти, - нет, пусть даже не надеется, что он сможет что-то у меня выведать. Хватит того, что я заплатил.

- Ладно, не хочешь говорить – не говори, - сказал бургомистр так, словно хотел добавить: я все равно все узнаю. – Совет да любовь!

Дождавшись, когда шофер закончит начищать мобиль, я сел на пассажирское сиденье, и мы выехали в сторону «Вилки и единорога». Завернули в цветочный магазин – я взял два букета роз, для Азоры и для Глории. Заехали к Морави, договорились о свадебном обеде для малого круга гостей. Морави записывал все в блокнот и таращился так, словно хотел прочесть мои мысли и понять, как же это эльфийка снизошла до какого-то гнома? В чем его секрет, что он уломал ее за два дня?

«Этого никто не узнает», - подумал я.

- Ладно, все сделаем в лучшем виде, - пообещал Морави. – Кстати, подумал я тут про твою мысль насчет кулинарного конкурса… Почему бы и нет? У тебя остановятся гости, у меня будут готовить, деньги пополам. Я еще напишу троюродной сестре в Хассамин, у нее бывший одноклассник редактор журнала. Нам ведь пригодится пресса.

- Отличная мысль! – просиял я. Неплохой свадебный подарок – и доход потом.

- Совет да любовь, - снисходительно сказал Морави, и мы выехали в сторону «Вилки и единорога».

Дархан, Нар и Очир стояли возле входа в гостиницу: разодетые в пух и прах, мальчишки даже были подстрижены и аккуратно причесаны. Увидев меня, пацаны замахали мне руками и сообщили звонким хором:

- А папа подрезал клычья!

Я вышел из мобиля и увидел, что Дархан действительно посетил зубодера и подкоротил нижние клыки – теперь он выглядел весьма культурно и прилично.

- Ну а что, праздник же, надо красоту навести. Я и их было отвел, - сообщил Дархан. – У деток-то клычья мягкие, их легко подрезать.

- И что в итоге? – спросил я.

- Перекусили резаки. И кресло чуть не сломали.

Я понимающе кивнул. Нар и Очир никогда не сдались бы врагу без боя.

- Готов? – Дархан поправил мой галстук, который я завязывал полчаса, стараясь сделать узел поаккуратнее. Я кивнул, и орк сказал: - Тогда я пошел за ними.

Когда он скрылся, то я вдруг обнаружил, что нервно переминаюсь с ноги на ногу. Мне сделалось тревожно. Я волновался, словно школьник перед экзаменом. Азора нравилась мне, с первой минуты в «Вилке и единороге» нравилась – и вот судьба дала мне шанс, и я его не упустил.

Но что, если она откажется? Что, если она передумает, сейчас выйдет и скажет, что предпочтет навсегда уехать из Келлемана? До свидания, господин Эрикссон, спасибо за все?