- Я люблю чай.

- Как скажешь, - пожимает плечами.

Мне неуютно под его взглядом. И предчувствие какое-то нехорошее. Этот человек чужой для меня, но по иронии судьбы, контролирует мою жизнь.

- Не буду долго ходить вокруг да около, Ася. Ты в курсе, что твой дед оставил тебе кое-что.

- Какие-то ценные бумаги, бабушка говорила. 

- Да. Это акции завода, точнее его четвёртой части. Но распоряжаться ты ими не можешь. Дед отписал их в качестве приданного. 

Что-то мне кажется, отец лукавит. Как это, принадлежит мне, но распоряжаться не могу? Хотя, о чём это я, если они в руках отца, то пытаться заявлять о своих правах бесполезно. Мне с ним не тягаться. Да и что я буду делать с какими-то там акциями?

- Я так понимаю, ими сейчас распоряжаешься ты. Но не волнуйся, папа, замуж я пока не собираюсь.

- Как раз об этом речь и пойдёт. Видишь ли, меня больше эти акции не интересуют, ими лучше заняться человеку, который в этом смыслит и который желает. Но завещание твоего деда ставит неудобные преграды осуществлению данного решения.

- И ты хочешь, чтобы я отказалась от наследства?

- Нет. Конечно, нет. Во-первых, ты моя дочь, и подобное совсем неприемлемо. Во-вторых, слишком много юридической волокиты. Мы сделаем проще - ты выйдешь замуж за человека, к которому перейдут акции.

О!

Я не ослышалась? Мы что, в средних веках? 

Меня даже на смех пробивает. Особенно веселит вот это “перейдут”. Понятное дело, он их продать решил. И меня заодно. Так ведь удобнее.

- Нет, папа. Если ты не заметил, то на дворе двадцать первый век. Женщины имеют право сами выбрать себе мужа.

На мой смелый выпад отец молча смотрит в ответ. Его взгляд тяжёлый и неприятный.

- Брачный контракт уже составлен и подписан твоим будущим мужем, - говорит негромко, но от скрытой угрозы в голосе у меня мурашки бегут по спине. - Сейчас ты поставишь свою подпись и пойдёшь в выделенную тебе комнату готовиться к встрече жениха, которая состоится завтра в два часа. 

Я замираю в кресле, вцепившись в подлокотники и ощущая, как леденеют ноги. Внутри клокочет возмущение, а в груди становится мало воздуха. Клетка. Приходит понимание, что сколько не дёргайся, выпутаться не получится. Мы с отцом общались мало, но я знаю, что он за человек. Если что решил, так и будет.

- Поверь, Ася. Стас Грачёв, конечно, выскочка и засранец, но это ещё не худший вариант для тебя.

***

- Вот, - Алиса небрежно кладёт на кровать длинный чехол и пакет с коробкой, - приличная одежда. Отец просил помочь тебе привести себя в порядок.

- Я и так в полном порядке, - скашиваю глаза на запечатанные обновки.

- Ну да, - сестра скептически выгибает идеальную бровь, - твои драные джинсы и фиолетовая толстовка должны очень впечатлить такого мужчину как Стас Грачёв.

Алиса хмыкает и поджимает губы. А я вдруг внутри вся холодею. Мужчину. Я так была шокирована решением папы, что упустила из виду тот момент, что обычно молодые парни не покупают заводы. А значит, этот Стас Грачёв меня, скорее всего, намного старше. А может, ему лет пятьдесят, или даже больше. 

Желудок скручивает в приступе отвращения. Хочется в окно выпрыгнуть от одной только вспыхнувшей картинки в голове, как ко мне прикасается мужчина, годящийся в отцы или даже в деды.

- Знаешь, это даже обидно, - продолжает брызгать ядом Алиса. - Что таким стрёмным дурочкам, как ты, достаются такие мужики.

- Себе забирай, - бурчу в ответ, пытаясь подавить всё ещё не прошедший рвотный порыв.

- Я бы с удовольствием, вот только наш шизанутый дед оставил этот чёртов кусок завода тебе, а мне болт.