– Отец, – я нервно провел рукой по своим светлым волосам, – какая связь между управлением корпорацией и моей личной жизнью?

– Самая прямая, Артём, – ответил он. – Хочешь быть во главе, женись! Не женишься, во главе встанет Алексей, сын Юры.

– Этот болван? – моему возмущению не было предела. – Отец, ты хочешь развалить компанию?

– Последи-ка за языком, Артём Григорьевич – сквозь зубы прорычал он.

– Но ты же понимаешь, что у него нет опыта. Он совсем зеленый, в прошлом году окончил университет, – я тяжело вздохнул, закрыв лицо руками. 

– Женись, Артём, – усмехнулся мужчина. – Хотя навряд ли у тебя есть кто-то для серьезных намерений.

– Откуда такая уверенность? – процедил я.

– Хорошо тебя знаю.

На этом разговор был окончен. Честно говоря, я думал, что отец блефует, поэтому не придал особое значение его словам. Но тот не шутил. И в этом я убедился сегодня за обедом.

Отец никогда не выражал желания пообедать со мной, но сегодня, судя по всему, было исключение из правил. Мы встретились в ресторане неподалеку от офиса.

– Артём, вернемся к разговору о твоем браке, – он пристально смотрел на меня, не моргая. Такой взгляд означал одно – отец серьезен. – Я так понял, что ты не собираешься жениться, верно? 

– Нет, это совсем не так, – отрезал я.

– Сегодня утром у меня была встреча с учредителями, Юрий выдвинул кандидатуру своего Лехи, – задумчиво произнес отец. – Я заверил его, что ты готовишься к свадьбе, но, похоже, я погорячился.

– А с чего ты взял, что у меня нет серьезных намерений в отношении женитьбы? – я промокнул салфеткой губы, после чего облокотился на спинку дивана, на котором сидел.

– С того, что ты не пропускаешь ни одной юбки, Артем! – сурово произнес отец, отпивая из своего бокала янтарную жидкость. – Да и навряд ли за тебя кто-то выйдет, Тем. Твоя репутация говорит за тебя!

– К твоему сведению, у меня в самом деле свадьба через месяц! – выпалил я, не успев подумать. Где я найду себе жену за месяц? Но слово – не воробей, как говорится.

– Правда? – рассмеялся отец, но глаза оставались серьезными. – Не поверю, если сам не увижу. Завтра я улетаю в командировку. Через неделю в субботу жду вас с будущей женой на ужин. 

– Мы будем! – раздраженно ответил я, понимая, что сам себе вырыл яму своим враньем.

– Как дела на работе? – не глядя на меня, поинтересовался он, скорее, для того, чтобы поддержать разговор, а не потому что ему это, в самом деле, интересно.

– Все отлично, – ровным голосом произнес я. – Уровень продаж по отношению к предыдущему месяцу вырос на пятнадцать процентов. Удалось найти новых поставщиков, цена которых наиболее выгодная по сравнению с предшествующими. Еще мы сократили транспортные расходы за счет...

– Хорошо, – он не дал мне закончить фразу. В этом и был мой отец. Холодный, расчетливый и совершенно бездушный.  Увы, но такая сущность этого человека. – Продолжай в том же духе, Артем. Уверен, наши соучредители будут довольны.  И со свадьбой не затягивай, если хочешь остаться у руля.

– Я тебя понял, отец! – отчеканил я, понимая, что если не выполню это условие, то полечу ко всем чертям из компании. Хотя если бы отец настоял, то свадьба не стала бы обязательным условием. У него было особое влияние на своих партнеров, но по какой-то неизвестной мне причине, он не собирался помогать мне. 

По правде говоря, отношения наши были из ряда вон выходящими, начиная с самого детства. Как бы я ни старался, он относился ко мне не слишком-то по- отечески. Помню, однажды, когда мне было лет семь, я решил его поразить и попросил у мамы молоток и гвозди. Я получил грамоту в первом классе и хотел ее прибить на стену. Мама тогда еще жила с нами, выдала мне все то, что я просил, и с любовью и восхищением наблюдала, как я прибивал к стене грамоту. Отец пришел поздно вечером, я ждал его, чтоб показать свое достижение и то, что самостоятельно смог прибить почетную доску к стене. Хотя глаза уже слипались, так сильно хотелось спать, но я ждал его. И вот, когда он явился в час ночи, я подбежал к отцу с радостью и восхищением, попросив посмотреть на сюрприз. Он вошёл в мою комнату и около десяти минут просто орал на меня, что я испортил стену, и что такие вещи, наподобие грамоты, нужно хранить в столе. Хорошо помню, как сдерживал едва подступающие от обиды слезы, но все же одна капля скатилась по моей щеке, за что я получил ремнем по пятой точке. После этого я никаких сюрпризов не устраивал, потому что понимал, что реакция может быть такая же.