— Ты сам все знаешь, — беззлобно качает головой Ольга. — Но вообще это касается всех. Вы меня поняли?

— Да, — почти хором отвечают все.

— Надеюсь, правила поведения в колледже вам не надо напоминать? Горский? Кумач?

— Нет, — нехотя отзываются они.

Внимательно смотрю за ними и пытаюсь запомнить. Вся тройка троллей получила фамилии.

— Ну и отлично. В этом году к нам в класс пришли два новых ученика. Это Женя Стоцкая и Гордей Царев. — Все взгляды сразу устремляются ко мне и рыжеволосой девчонке, что сидит за последней партой. — Вливаться в сложившийся коллектив всегда непросто, поддержите их и покажите, какой у нас дружный класс. Вопросы есть?

— Никак нет, — хмыкает Полетов и расплывается в улыбке.

— Я смотрю, ты уже к армии готовишься, — поддевает его Горский.

— Да пошел ты.

— Максим! — одергивает Ольга Михайловна.

— Извините, — в один голос отвечают парни.

— Свободны.

Все с улюлюканьем покидают класс, а я немного подвисаю. Закинув сумку на плечо, моя соседка прошмыгивает мимо и быстрым шагом направляется к выходу из колледжа. Бля, ну как так-то? Взять и облажаться в первый же день.

— Ань, подожди, — срываюсь за ней.

Она оборачивается, видит меня и замедляется.

— Чего тебе? — бурчит недовольно.

Я враг народа. Испортил девочке настроение и, видимо, какую-то нелепую традицию.

— Ты домой? — Я изо всех сил стараюсь быть участливым и загладить вину.

— Угу.

— Можно провожу? — открываю перед ней массивную дверь и пропускаю вперед.

— Это еще зачем? — Аня подозрительно прищуривается. Как будто я маньяк какой-то.

— Ну не знаю, просто…

На самом деле я и сам не могу оправдать свой порыв. Просто в кои-то веки захотелось познакомиться и пообщаться, а эта девушка интригует своей неприступностью. Колючая, как ежик, но я готов поспорить, что за плотным панцирем из грубости и агрессии скрывается нежный и ранимый человек. Загадка притягивает, и мне инстинктивно хочется разгадать ее.

— Нет уж, говори, что хотел, и отваливай, — хмурится Аня и упирает руки в бока.

— Я извиниться хотел еще раз… — виновато пожимаю плечами. Ну ничего же трагичного не случилось. Подумаешь, цветы…

— Да пошел ты со своими извинениями! — раздраженно огрызается Аня, сжигает меня яростным взглядом и демонстративно уходит.

Да что ж такое-то! Никак ее не приручить. Все я делаю не так и не то.

— Да подожди ты, — ловлю за запястье и разворачиваю. — Я правда не специально, просто не понял тебя.

Ее взгляд придавливает, как многотонная плита, но я с легкостью выдерживаю его.

— Ладно, проехали, чего ж теперь… — сдается она первой и как-то даже сникает.

Ну вот. Не дай бог еще заплачет. Лучше бы орала и злилась.

— Ну хочешь я куплю цветы и завтра преподнесу с извинениями? — предлагаю отличный альтернативный вариант.

— Не хочу, — вздыхает Аня. — Я их дарю только на первое сентября.

— Каждый год, что ль?

— Угу и этот год последний…

Точно двинутая. И зачем я с ней связался? Теперь еще и соучастником стал какого-то сектантского ритуала.

— А зачем?

— Что ты пристал? Раз делаю, значит, надо! — вновь вспыхивает Аня.

Да уж, встрял я в историю. Смотрю на часы. В принципе, еще минут сорок у меня есть, можно побыть благородным рыцарем и исправить свой косяк.

— Ладно, не ори только, — снисходительно выдыхаю я. — Давай сейчас прямо сходим в цветочный, я куплю точно такой же букет и подарю от твоего имени?

Строкина недоверчиво смотрит на меня, будто ищет подвох.

— Ну правда, прямо сейчас, — указываю направление к ближайшему цветочному.

Ну на самом деле, она так искренне переживает, что хочется помочь. Мне же не трудно подарить цветы, раз для нее это так важно. Опять.