Кроме того, Марина отвечала за рекламное продвижение фирмы и мастерски сваливала свои ошибки и просчеты, все неумело сделанное, на сотрудников. Пару раз досталось и Есении за нелепые банеры на выставочном стенде и скучного ведущего корпоративной вечеринки. И банеры, и ведущего Марина выбирала и утверждала лично. Но виноватой за свой выбор сделала Есению. Фыркала, что все ей приходится контролировать. Есения кляла себя на все лады, что схватила телефон, не посмотрев, кто звонит. Хорошая же привычка выключать телефон на выходные, вот и надо было внедрять еще вчера.

– Есения Игоревна, солнце мое, я тебя категорически приветствую. Все для тебя, рассветы и туманы, – запела Марина.

– Привет, – уныло промямлила Есения.

– Я тут иду мимо и, знаешь, что подумала?

– Что? – без толики любопытства спросила Есения. Все придумки Марины были о том, как загрузить ближнего проблемами.

– Что завтракать в одиночку неправильно. Приглашаю тебя на завтрак.

– Да я уже позавтракала.

– Тогда забегу в гости с тортиком, если тебе лениво выходить на улицу в прекрасный осенний денечек.

– Не лениво, – сразу сдала назад Есения. Еще Марины ей не хватало в квартире и бесконечных разговоров, что она купила, по какой цене, самое модное, и поэтому Есения должна все бросить и мчаться в магазин за чудной вазой и потрясающим ковром.

– Отлично. Жду на углу у твоего дома.

Есения перестала себя ругать за невыключенный телефон. Судя по настроению Марины, она не постеснялась бы вломиться к Есении без всяких предупреждений. Истина «Враги человеку – домашние его» проявила себя во всей красе. Работа – это тоже семья, в России-то не бывает иначе, дружить люди ходят на работу, и вот Марина стремительно двигалась в те самые враги. Ничего хорошего от разговора с ней Есения не ждала. И общих дел у них с Мариной скоро не будет, если она перестанет быть учредителем. А вот зачем-то демонстрирует дружеское отношение.

– Тут рядом кофейня, вроде приличная. Я-то не завтракала, – Марина была без машины. – Пройдемся?

– Давай, – так даже лучше, что не придется никуда ехать.

В кофейне было уютно, как в тысячах таких же заведений. На стенах висели постеры с милыми котятами и цветами, между столиков разместили открытые стеллажи с книгами для кросс-чтения, в беспорядке стояли разнокалиберные диванчики и кресла с мягкими игрушками вместо подушек. Марина выбрала столик в центре, небрежно бросила стул куртку и сумку, стоившую, наверно, как половина кофейни. Есения предпочла бы сесть в нише, но махнула рукой. Ради чашки кофе глупо затевать спор, где садиться.

– Капучино и мороженое? – Марина оглядывала зал и поправляла волосы.

– Себе возьми. А я только чашечку кофе по-турецки.

– Скромница ты, Сеня, пора тебя в люди выводить.

– Марин, я прошу тебя мое имя не сокращать.

– Я же любя. Признаю твои маркетинговые таланты.

– И все же, – Есения поняла, что Марина будет что-то просить. Хоть и сомнительные комплименты, но отвешивает. И заранее обещает привилегии – вывести в люди. Даже не поинтересовавшись, нужны ли Есении эти самые люди.

– Мы с тобой дамы деловые и занятые, поэтому сразу перехожу к главному. Ванька, конечно, неплохой директор, но сама знаешь, что мощного развития у фирмы нет и не предвидится. Если бы не ты, фирма давно бы загнулась. А он не ценит никого, кроме своей персоны. Вместо подготовки к сезону шляется по семинарам. И ладно бы, тренинг по продажам был или по снятию клиентских возражений. А то попался на обработку лохов, пофилософствовать решил за бешеные деньги.

Есения хмыкнула про себя. Марина говорила ерунду, но с таким видом будто открывала Америку. Дела на фирме шли отлично. От месяца к месяцу росли и объемы, и прибыль. Зачем Марине понадобилось переворачивать все с ног на голову? Пренебрежительно отзываться об Иване Павловиче? Выдавать его за лоха? Ответ очевиден – чтобы настроить Есению против директора. Иван Павлович отличный продажник, лучший на фирме. Есения промолчала, не кинулась поддакивать или опровергать. Выходило, что директор лучше знал Марину, поэтому и вызвал вчера на разговор. Если предупрежден, то и вооружен.