– Ты понимаешь, что, если не позвонишь, сотрудничества не будет, – покачал я головой.

– Понимаю. Потому и позвоню. До связи, Витя.

***

Вечер следующего дня. Трасса Армавир-Отрадная

Сегодня вечером из Майкопа должна была прийти первая машина с грузом, и потому Адам с Русланом отправились в путь. Им нужно было проследить, чтобы разгрузка товара прошла в штатном режиме, осталась никем не замеченной, а главное, чтобы все привезенное соответствовало спискам, которые передали им чеченцы.

До этого, днем, Руслан говорил с Корастелевым, и тот сообщил, что все должно быть четко, патрон к патрону.

– Это люди серьезные, – сказал он тогда. – Если чего недосчитаются, будут проблемы. Это тебе не бандюки с окраины, с которыми можно договориться на месте, если в схроне не достанет автомата.

Конечно, после этого у Руслана с полковником случился конфликт. Багиров предъявил Корастелеву, что то, что он замыслил – ужасная затея. Снабжать оружием боевиков, силой отколовшихся от страны людей, кто уже во всю промышляет заказными похищениями и ведет гражданскую войну со своими же пророссийскими гражданами – что может быть ниже?

– Да что ты несешь, Русик? – Ответил ему на это Коростелев. – во-первых, не стоит обсуждать такие вещи по телефону. Мы прикрыты, но наглеть не надо. А во-вторых, какое тебе дело? Ты, что ли, там воюешь? Тебя они, что ли, будут из этого оружия стрелять? У тебя есть собственный приказ. Выполняй его. Мы другим делом заняты. О себе, наконец, подумай. Что ты будешь делать, когда все окончательно рухнет? Кому ты будешь нужен? Что ты умеешь? А ничего! Ты умеешь только две вещи: воевать и умереть за Родину. Родины больше нету. За кого умирать собрался? А война у нас сейчас другая, своя, новая. Мы бизнес делаем. Не будем продавать товар мы, продаст кто-нибудь другой. Или ты хочешь отправить жену с детьми на паперть, побираться? Не хочешь. Знаю. Короче. Не дрейфь, Русик. Ты надежный человек. Преданный. Я тебя с детства знаю. Найти на твое место кого-то другого – та еще задачка. Так что работай. Просто работай, и будет тебя и счастье, и достаток. Все, давай. До связи.

Сумерки густели все сильнее, и свет фар их пятерки отчетливее проявлялся на дороге. По левую сторону темнела посадка, по правую развернулось сельскохозяйственное поле, засеянное молодой семечкой.

– Ты чего такой смурной? – Спросил Адам, подруливая пятеркой. – Чеченов боишься?

– Нет. Не боюсь.

– Тогда что?

Русик не ответил, а только отвернулся.

– Руслан, – вздохнул Адам. – Мы ж с тобой в одной лодке плывем. Че, ты? Расскажи товарищу, в чем дело. Работа у нас тяжелая, нервная. Не хочешь щас говорить, давай за рюмочкой, после того, как с мясуховскими встретимся. Во сколько там они нас звали?

– В десять. Сауна номер семь, – пробурчал Руслан.

– Ну вот. Отдохнем. Пропарим головы.

– Тебе не кажется это неправильным? – Вдруг решился Руслан.

– Что неправильным?

– Все это. Все, чем мы занимаемся.

Адам потемнел лицом, нахмурился, но ответил добродушно:

– Каждый выживает, как может. Мы можем только так.

– Знаю. Но продавать стволы чеченам, это как-то слишком. Не? У них там война. Русских, что там жили, грабят, гонят, убивают. И что, теперь они нашим оружием будут это делать?

– Спрос рождает предложение, – холодно ответил Адам. – У них там свои дела. Какое тебе дело до русских? А… ну да…

– Ага, про Аньку вспомнил? Про жену мою? – Не менее ледяным тоном ответил Русик.

– Послушай, Руслан, это их проблемы. Ты о себе думай. У нас тут жопа не меньше. Непонятно, что дальше делать. Как жить. Пока еще есть возможность сделать себе денежную подушку, вот и делаем. Продается оружие? Вот и продаем.