- Тебе нравится наш кружок?

Мы шли по аллее от городского театра в сторону N-ой площади, и вокруг красиво падал крупными хлопьями снег.

- Да, очень, - вздохнул Семён. - Это моя главная отдушина в жизни.

Я не стала уточнять, от чего он там отдыхает, и увела разговор чуть в сторону:

- Жаль, что мы нигде не выступаем, да? Я ужасно боюсь сцены, но всё равно без неё как-то есть ощущение бессмысленности происходящего. А ты хотел бы выступать?

- Хотел бы - это не то слово, - покачал головой Семён. - Это цель и смысл моей жизни, но... родители против. Ну, главным образом отец.

- Ты хочешь стать артистом? - удивилась я.

- Очень хочу. Но буду юристом, - он невесело усмехнулся. - Папа говорит, это почти то же самое. Будешь в суде выступать.

Меня кольнула в сердце такая несправедливость судьбы.

- Так... почему ты не настоишь на своём? Не поступишь в театральное?

Семён вздохнул:

- Ты не представляешь, что там за учёба. Практически круглосуточная. Если родители откажутся меня содержать, я просто умру с голоду, потому что совмещать театральное училище и работу нереально.

Я совсем расстроилась.

- Но как это возможно? Почему родители не поддерживают твоё стремление? Разве из человека выйдет хороший специалист, если он не питает к профессии никакого интереса?

Семён улыбнулся, но опять грустно:

- У тебя всё не так? Ты же на физфаке учишься?

- Да, и когда я выразила такое желание, папа очень меня поддержал.

- А он кто по профессии?

- Инженер.

- Ну понятно. А мой батя - бизнесмен. И он считает, что артист - это вообще не занятие для приличного человека. Клоун, Петрушка, трубадур. Что денег на этом не заработаешь... ну, то есть, заработаешь, но это дело случая.

- Разве всё в этой жизни сводится к деньгам?

- В жизни моего отца - да.

Я поёжилась.

- И ничего нельзя сделать? Совсем? Может, организовать какой-то благотворительный фонд в твою честь? Пусть все, кого неволят родители, скинутся по пять копеек - и ты сможешь проучится хотя бы год-другой, а там, может, твой папа и смягчится, увидев, как серьёзно ты настроен.

Семён смутился:

- Неловко как-то... там дети болеют, а тут я со своей шальной мечтой...

Очевидно, он имел в виду благотворительные фонды, которые собирают деньги на лечение инвалидов.

- Тогда надо работать с твоим папой, - решительно заявила я. - Надо доказать ему, что для тебя это всё серьёзно. Выступить где-то, сорвать овации, пригласить туда твоего отца. Давай поговорим с Анатолием Ивановичем, он поможет нам что-нибудь придумать!

Сначала Семён отнёсся к моему энтузиазму скептически, но с папой пообещал поговорить. Мы проболтали на аллее добрый час, начав придумывать, что можно было бы изобразить на сцене, а потом я почувствовала, что замерзаю, и стала прощаться.

- Погоди! - воскликнул Семён. - Давай дойдём до моего дома, тут совсем рядом, и я на машине тебя отвезу.

- У тебя своя машина! - удивилась я. Действительно, ему нелегко придётся без финансовой помощи папы. Когда так всю жизнь живёшь на всём готовом...

- Да, просто в театралку я пешком хожу, потому что быстрее дойти, чем там припарковаться.

Я засмущалась, потому что никакой особой услуги ему пока не оказала, а он уже готов тратить своё время и бензин, но Семён не принял отказа. Он домчал меня до дома с комфортом и теплом, за какие-то двадцать минут.

Вдохновлённая и гордая собой, я с удовольствием взялась за уборку, чтобы остаток дня провести уже в полном расслаблении, зарывшись в одеяло с интересной книгой и литром горячего какао...

4. Глава 4. Похищение Европы

Алина

Утром в воскресенье, продрыхнув до целых девяти часов (больше не смогли: режим, как говорится, упрямая вещь) мы с папой занялись отбором невест. Он успел в субботу попереписываться аж с пятью претендентками и разрешил мне ознакомиться с содержанием этих бесед. Я забраковала три, а на две дала зелёный свет: можно повидаться. Папа разволновался, сразу вспомнив, что ему совершенно нечего надеть. Я предложила съездить в торговый центр, чтобы решить эту проблему, но сначала села за уроки.