Пока я еще не до конца разобрался с тем, как происходят мои появления в твоей жизни, и чего это стоит. Ничего. Со временем я буду знать больше, а пока постараюсь сделать все, чтобы заслужить доверие маленькой Марты.

До свидания,

Твой Август.

Старая табуретка шаталась под ногами, но Марта старалась не подавать вида, что вот-вот готова упасть, а то бабушка Леся непременно начала бы нервничать и суетиться. Хотя, впрочем, она итак занималась именно этим.

– Тебя поддержать? – бабушка стояла рядом и переводила взгляд то с табуретки на внучку, то со штор на табуретку.

– Не надо, бабуль. Все хорошо, – слегка соврала Марта, а сама проклинала петельки, на которых висели шторы.

Бабушка любила свои тяжелые кремовые шторы, чей низ в буквальном смысле слова лежал на полу. Сколько раз ни пыталась Марта вспомнить, но в памяти не сохранилось ни одного мгновения, когда на окнах висело что-то другое.

Марта покачнулась и была готова вскрикнуть, как заботливые бабушкины руки уперлись ей в спину.

– Говорю же, давай поддержу. Не надо было тебя просить. Я и сама могла вполне справиться.

– Бабуль, мне правда нетрудно.

– Тебе, может, и не трудно, а я совсем обленилась.

– Неправда, – рассмеялась Марта, но улыбка тут же исчезла с ее лица, ведь она вспомнила, как вчера это же говорила Снежана в парке.

– Что случилось?

– Ничего. Задумалась. Еще совсем немного.

Вначале одна, а потом другая шторы упали на пол и тут же были подхвачены бабушкой, которая пошла в ванную, чтобы загрузить стиральную машинку. С чистой совестью Марта спустилась вниз.

– Поставишь чайник? Я сейчас подойду.

– Конечно.

Бабушка жила в двухкомнатной квартире в доме, построенном чуть ли не в середине прошлого века. Точно Марта не знала, но на вид он действительно был очень старым. Его ремонтировали и за ним следили, но тяжесть лет проступала даже через свежую краску.

Когда бабушка, наконец, пришла, на столе стояли две чашки и вазочка с печеньем.

– Ой, – вздохнула бабушка. – Ты и здесь все сделала.

– Ничего я не делала. Только чай налила.

– Теперь можешь рассказать, как у тебя дела. Я готова слушать, – улыбнулась бабушка Леся.

Всегда. Абсолютно всегда бабушка улыбалась и с заботой относилась к внучке. Даже в те моменты, когда она болела, то все равно надевала улыбку. Она не хотела, чтобы Марта или кто-либо еще видел ее слабой.

Как однажды, бабушка призналась: "Мой груз – это мой груз. И я не хочу без необходимости взваливать его на вас. Это не по-человечески. У каждого хватает своих собственных забот, и ненужно заниматься моими. Если мне действительно будет нужна помощь, то я непременно попрошу."

Кажется, она сказала это папе Марты во время спора. Тогда и только тогда девушка в первый и последний раз видела, как бабушка злится.

– Так ты расскажешь?

– Что? – опомнилась Марта.

– Как у тебя дела? Мы так и не пообщались нормально на дне рождения Тани, зато сейчас самое время.

– Норм…, – Марта осеклась и не стала договаривать. – Не знаю. Что-то хорошо, а что-то нет.

– Например? Я же у тебя не провидица. Язык создан, чтобы на нем говорить и делиться чем-то, а не играть в угадайку.

– Ты подумаешь, что я ненормальная.

– Глупости какие! Никогда так не подумаю.

– Мне кажется, я не справлюсь.

– С чем? – брови удивленно поползли вверх. – Милая, изъясняйся точнее.

– Со скрипкой. Я не успею подготовиться. Вчера вот день рождения, потом уже только во вторник, – с каждым словом Марта набирала скорость. – А там еще чего родители придумают. Мне времени не остается. Дома репетировать не получится. Папа вечно недоволен, когда я ее достаю.