- Может мне нарисовать домик для Мари? - дочка смотрела на меня, ожидая ответа.

- Обязательно. Мари понравится.

- Беги малышка.

- Да, папочка.

Отправив дочь вновь рисовать, бросил на новую няню недовольный взгляд, как можно спокойнее сказал:

- Мисс Кранц, я хотел бы поговорить с вами. Вы не могли бы пройти со мной?

Мы спустились в мой кабинет. Плотно прикрыв дверь, я сел напротив женщины и довольно резко начал наш разговор:

- Я понимаю Моника, что новый проект вашего мужа по созданию суперлюдей - это может быть и здорово, но думаю, что об этом еще рано говорить с такой маленькой девочкой. Не знаю, что вы рассказали Энн, но сейчас она говорила со мной словами взрослого человека. Я не понимаю, зачем забивать голову малышки всякими глупостями?!

- Извините меня, мистер Лонг. Я очень виновата, это больше не повторится, - Моника с сожалением смотрела на меня.

- Я думаю, что возможно, Энн для вас слишком мала, и вы привыкли работать с детьми постарше?

- Извините. Только не ищите другую няню для своей дочки. Мне очень нравится ваша девочка, - Моника чуть не плакала. Она прекрасно поняла, что я готов расстаться с ней прямо сейчас. Весь ее вид - опущенные плечи, виноватый взгляд, дрожащий голос и слезы на глазах, говорил о том, что женщина очень раскаивается.

-Хорошо, хорошо, успокойтесь. Я просто высказал свое мнение. Приходите завтра, - поспешил сказать. Черт, я никогда не умел быть твердым. Женские слезы были моей слабостью, и я не мог допустить, чтобы Моника плакала из-за меня. Возможно, я действительно был слишком строг с ней?

Стараясь быть любезным, я спросил:

- Вам вызвать такси?

- Нет. За мной приедет водитель моего мужа, - женщина благодарно взглянула на меня. - Если вы не против, я поднимусь к Энн, пока ваша жена не пришла.

- Да, конечно, - я проводил женщину взглядом и задумался. «Странно. Очень странно. Зачем Кранцу именно моя жена? В нашем городе много журналистов, но для того чтобы Кэтрин работала у него, он присылает свою супругу нянчить нашу дочь, дает своего водителя. Я видимо чего-то не понимаю».

Кэтрин вернулась очень поздно. Выйдя в прихожую, я увидел ее чужое отрешенное лицо. На мое приветствие она лишь кивнула. Я попытался спросить, как прошел ее день, но жена просто отмахнулась от меня:

- Я устала. Очень устала. Было много работы. Давай обо всем поговорим в другой раз? Все, что я сейчас хочу это оказаться в нашей спальне.

-Послушай Кэтрин, зачем тебе все это? Зачем? Я не хочу, чтобы ты работала, - невольно повысил я голос.

-А я хочу, - как – то резко ответила Кэтрин и, шагнув ко мне, потянулась за поцелуем. Я обнял ее за талию и нежно коснулся ее губ, наслаждаясь близостью жены.

- Энн уже спит. Ты не хочешь зайти к дочери? Она очень по тебе скучала.

- Я хочу тебя, - этот бархатный голос вновь заворожил меня. Кэтрин подпрыгнула и обхватила меня ногами за талию, и начала выкладывать дорожку из поцелуев на моей шее. В одно мгновение рубашка оказалась расстегнутой, и ловкие женские пальчики пробежались по моей коже, разжигая страсть.

Где-то промелькнула мысль о том, что с Кэтрин происходит что-то не то, если она даже не хочет зайти к Энн, но она тут же угасла под горячими ласками моей жены. Это было похоже на сумасшествие. Мои ладони скользили по ее бедрам, талии груди, и еще не дойдя до спальни, мы оба были полураздеты.

Шелк простыней обжигал. Кэтрин сегодня была сама не своя. Она будто сошла с ума, лаская меня, доводя до умопомрачения. Ее губы на моем члене, ловкие пальчики, ласкающие меня, жаркие объятия и поцелуи. Страсть бурлила в Кэтрин, буквально плескалась через край. Я видел это по ее глазам. Она брала и отдавала, позволяла себе и мне безумие. Сладкое. Желанное. Умопомрачительное.