Пока идём по тропе, Катя что-то щебечет о том, как прекрасна жизнь в сельской местности, а я слушаю вполуха. Подбирая и  прокручивая в голове слова, которые скажу брату. Потому что нам пора поговорить...

Если он попросит меня уступить ему Дашу, я это сделаю. Потому что не готов к повторениям прошлых ошибок. Но в то же время знаю, что стоит попросить Глеба отдать Дашу мне – он тоже выполнит просьбу. Потому что Глеб так же не готов делить её вновь.

Блядь, нам по тридцать лет, за плечами багаж опыта стремлений, крушений, завоеваний... Мы справимся с этой ситуацией за пять минут. Просто поговорить, чёрт возьми! Что может быть проще?

Катя замирает возле огромной лужи, и я с готовностью подхватываю её на руки. Изловчившись, она обвивает меня ногами, смыкая лодыжки за моей спиной. Цепко обнимает шею руками и запускает пальцы в волосы на затылке. Её губы раскрываются, словно в приглашении, когда она делает тяжёлый вдох, а потом выдох. Инстинктивно сжимаю Катину задницу ладонями. Её глаза вспыхивают, и она, склонившись, целует меня в уголок рта. Я поворачиваю голову и тут же овладеваю её губами. Катя сжимает бёдра, прижимаясь пахом к моему животу. Ёрзает на мне, похоже, уже готовая на всё... Но я ни черта не готов.

Оторвавшись от её губ, перешагиваю лужу и ставлю девушку на ноги. Она кивает с каким-то пониманием во взгляде, но я не зацикливаюсь на этом. Желая побыстрее от неё отделаться, хватаю за руку и, ускорив шаг, веду сквозь лес. Через пару минут узнаю очертания посёлка.

Прошло три года с тех пор, как я был на этой тропе, а всё ещё безошибочно ориентируюсь на местности. С закрытыми глазами приду к Дашке. Найду её по запаху, чёрт возьми! И именно здесь, на окраине леса, в тридцати метрах от дома, я необыкновенно остро ощущаю потребность в ней. И с этим необходимо что-то делать!

– Мы могли бы завтра снова сходить в кино, – говорит Катя, когда мы уже стоим на нашей улице.

Я смотрю на тёмные окна родительского дома, а потом перевожу взгляд на идентичные, поглощённые кромешной темнотой окна соседского дома. Почти не слушаю девчонку, потому что не могу сосредоточиться.

– Что скажешь? – настойчиво спрашивает Катя, и я всё-таки смотрю на неё.

– С сегодняшнего дня я разлюбил кинотеатры, – отвечаю ей резко, хотя не собирался этого делать.

Катя закусывает нижнюю губу и делает новую попытку:

– Тогда мы могли бы просто погулять...

– Да, можно, – отвечаю ей поспешно. – А ты надолго здесь? – киваю на Дашкин дом. – Откуда сама?

– Я живу в центре, – Катя произносит это горделиво. Словно наш город – это не Мухосранск с численностью в пару сотен тысяч человек. – Немного погощу у Дашки, а потом уеду. К тому же, её мама сейчас в отъезде...

Вот в этот момент я вдруг цепляюсь за этот разговор.

– В отъезде? – переспрашиваю с волнением и ничего не могу с собой поделать.

– Она уехала в санаторий вместе с вашими родителями, – с улыбкой огорошивает меня ценной информацией Катя. – В этом году им повально выдавали путёвки от завода.

– А-аа, – протягиваю я, сохраняя непринуждённую мину на лице. – Значит... – но не продолжаю то, что хотел сказать.

– Значит? – переспрашивает Катя.

– Неважно, – отмахиваюсь я и тут же засматриваюсь на соседский дом, потому что фонарь над крыльцом загорается ярче летнего солнца. Однако дверь не открывается, и никто не выходит.

Зато теперь мы с Катей как на ладони. Словно кто-то включил свет, чтобы не дать нам уединиться во мраке ночи. Это вызывает улыбку на моих губах.

Катя чмокает меня в щёку и угрюмо прощается, лишь обронив напоследок: