Прочитала две странички из контракта. В глазах уже мелькали маленькие буквы и цифры, которыми были отмечены многочисленные пункты. Все что мне удалось понять из прочитанного – это как я должна за собой следить, что употреблять и не употреблять. Здесь было так много написано о моем поведении, словах, поступках. Я не могла никому говорить о том, что происходило, о семье Багировых, его причастности и любых других тайнах. Все в документе кричало о том, что мне нельзя… Это напрягало и ужасно пугало.

– Есть здесь пункты, которые указывают ваши обязанности передо мною? – спрашиваю, изучив еще две странички контракта. Я была ужасно уставшая и вновь хотела спать.

– Конечно, последняя страница! – бросает мужчина, останавливаясь возле меня. Его огромная фигура нависает надо мной, словно мрачная туча. Мне не нравилось это, но я понимала, что не в том положении, чтобы просить его отойти или ставить ему условия.
Да, мне была посвящена всего лишь одна единственная страничка. Я пролистала все до конца и начала изучать обязанности Багирова. Все было коротко и ясно. Он беспокоится о сердце для Лешки, оплачивает операцию и весь путь к восстановлению. Затем выплачивает моей семье денежную компенсацию в размере ста тысяч долларов. 

Что насчет меня… После того, как выношу и рожу ребенка, он отпускает меня без права на собственность и удержание малыша. Главный пункт – я считала. Также он выплачивает мне ранее оговоренную сумму и забывает обо мне навсегда. Никаких контактов и прочих связей мы не будем поддерживать. 

Я вдруг задумалась об этом пункте: хватит ли у меня сил после того, как выношу дитя, оставить его и забыть? Спасти брата… Это хорошо. Тем более такой шанс… Все наши беды закончатся, но отдать часть себя… Пусть это и не моя яйцеклетка, но ведь связь все равно останется. 

Но у меня не было времени обдумать это как следует. Каждый новый день мог плохо сказаться на состоянии брата. Мама говорила, что Лешке постоянно были нужны специальные медикаменты, которые поддерживали его сердце в стабильном состоянии. Сейчас он должен испытывать ужасную слабость, недомогание и боль… Я всегда помнила об этом. 

– Мне нужна ручка, – вдруг прошу, решаясь на этот шаг, пока не передумала. Не успеваю толком договорить, как перед моим лицом появляется ручка из настоящего золота.
– Ты все изучила? – спрашивает этот ублюдок.

– Вы прекрасно знаете, что нет! – сердито. – Даже если я изучу этот контракт по буковке, вы все равно найдете сотни тысяч причин в свою пользу, если вам что-то понадобится! – замечаю, и он ухмыляется.

– Мне нужно знать только одно: что будет, если я не смогу забеременеть или передумаю после того, как моему брату будет сделана операция?

– Я занимаюсь благотворительностью, но не в таких размерах… Всегда можно все вернуть назад, – холодно, и я резко поднимаю на него взгляд.

– Заберете сердце обратно?.. – спрашиваю дрожащим голосом, но мужчина не отвечает, и я вновь опускаю взгляд на контракт.

Все равно будет так, как захочет он! Ненавижу таких людей, но он – наш единственный шанс. Если бы я на собственном опыте не знала, как много детей… и в общем людей умерло за период, пока Лешка лечится, то, возможно, не торопила бы события. Но часто один день решает все! Чем раньше, тем больше шансов. 

Я беру в руку ручку и вывожу на бумаге свою подпись…

5. Глава 4

На этом мои мучения были завершены. Правда, только на текущий день…

Арс позвонил по телефону, вызвал свою служанку – женщину примерно пятидесяти лет – и приказал ей провести меня в комнату.