- Виктор Леонидович, добрый вечер, - из гостиной появляется моя мать, которая так довольно улыбается, что хочется зажмуриться, чтобы не ослепнуть. Она проносится мимо с распростертыми объятиями, задев меня плечом, и прижимает к себе Виктора Леонидовича, расцеловывая его в щеки и перенимая букет вонючих лилий. – Очень рада вас видеть! Проходите, спасибо, что заглянули. А я вышла, думаю, чего Тея так долго, а она гостя на пороге заставляет томиться.

- Ничего, я думаю, девочка просто растерялась, - снова лыбится дорогой гость, и тошнотный позыв, который мне чудом удалось в себе подавить, накатывает с новой силой.

С тоской смотрю в сторону туалета, но мать не дает опомниться и толкает в спину в сторону гостиной.

- Ну, чего застыла, Тея? Иди, скорее. Виктор Леонидович, наверно голоден, сразу к нам из офиса приехал.

- Голоден, Зоя Александровна, очень голоден, - Виктор Леонидович понижает голос, и кидает на меня многозначительный взгляд.

И когда он проходит мимо, я смотрю в его профиль, то вспоминаю этого шрека. Потому что я видела его подобное фото в одном известном бизнес-журнале.

Передо мной Тарасов Виктор Леонидович – влиятельный бизнесмен, меценат и спонсор многих детских мероприятий нашего города. А еще Виктор Леонидович чуть больше десяти лет назад был замешан в громком деле по изнасилованию несовершеннолетней. Сначала проходил как подозреваемый, но его довольно быстро переквалифицировали в свидетели. А потом и вовсе дело замяли и забыли. Все упоминания в прессе исчезли.

И вот теперь этот дорогой гость в этой квартире. Приглашен специально и, на сто процентов уверена, имеет на меня виды. Не к Ульяне же он пришел свататься!

Я отмираю и все же вхожу в гостиную, где застаю тот момент, когда отчим с широченной довольной улыбкой на лице пожимает Тарасову руку и предлагает ему сесть.

На единственное свободное место за столом.

Рядом со мной.

Я молча наблюдаю, как отчим достает из бара лучший коллекционный коньяк пятнадцатилетней выдержки, откупоривает бутылку, тянет носом аромат и разливает по бокалам.

- Тея, тебе налить?

- Нет, я же говорила, что за рулем.

- Брось, Тея, - все тем же низким наигранным голосом, переходя на «ты», - нам обязательно надо выпить за знакомство. А потом я отвезу тебя сам.

Любая другая на моем месте, возможно, обрадовалась и воодушевилась бы возможности быть рядом с таким денежным мешком. Но не я. Меня вообще не интересуют деньги – у меня своих полно. Меня не интересуют мужчины, потому что…потому что. Я никого не могу к себе подпустить.

- Тея, ну, чего ты растерялась и застыла? – мама льет сироп в уши, от которого меня откровенно тошнит. Подталкивает меня в спину: - Давай, дорогая, обслужи гостя.

Я кидаю в мать злой предупреждающий взгляд, потому что ее фраза звучит двусмысленно, и подтекст прямо на поверхности. Но матушка невинно хлопает глазами и на кухне вручает мне приборы и тарелку для дорогого шрека.

Ужин проходит напряженно: мама хохочет над любой фразой Виктора Леонидовича, отчим пытается поддержать диалог на тему бизнеса, даже братец с сестрой выказывают уважение. Одна я сижу и…ни черта не понимаю, почему не могу встать и уйти, почему терплю этот цирк с конями.

- А ты, Теечка, - сально ухмыляясь, Тарасов поворачивается в мою сторону, задержав свой взгляд на моей груди. Его ладонь под столом ложится на мою коленку и крепко ее сжимает. – Чем занимаешься? В какой сфере трудишься?

Я вскакиваю с места, скинув с себя потные и грязные руки. Я делаю все резко, что тарелка Тарасова опрокидывается, и салат с икоркой красной попадает аккурат на его пах и ширинку. Виктор Леонидович забористо матерится, пытаясь стряхнуть с себя дары родительского стола, но мне нет до этого никакого дела.