Прямо скажем, что гуманизма и христианского смирения мало в этом ответе. Вот я и говорю, что многие до сих пор считают Войновича неприятной, неудобной, а то и ПЛОХО ВОСПИТАННОЙ персоной. В самом деле, все порядочные люди уже давным-давно забыли, как «ЗА» были, лишь один он что-то такое неприятное все время вспоминает: как его травили в прямом и переносном смысле, круглосуточно пасли квартиру, извели родителей, лишили родины, как высокомерно учили жить даже тогда, когда он оказался за границей… Странный он какой-то, правда?

– Ну а самой светлой личностью минувшего века был, на мой взгляд, польский педагог, писатель и врач Януш Корчак, который отказался покинуть обреченных еврейских детей и вместе с ними принял смерть в газовой камере фашистского концлагеря Треблинка.

А если из наших, то, конечно же, академик Андрей Дмитриевич Сахаров. Я с ним довольно много общался, наблюдал его в самых разных ситуациях и могу сказать, что, кроме всего прочего, человек он был чуть-чуть не от мира сего, очень трогательный, иногда даже наивный.

Еще? Несгибаемый Петр Григорьевич Григоренко, советский генерал-майор, который был помещен в психушку, лишился всех званий, наград, но твердо стоял на своем, требовал – это в те-то годы! – честных выборов, контроля народа над властями, сменяемости всех должностных лиц страны, включая высших.

Физик Юрий Орлов, отсидевший нечеловеческий срок и высланный из СССР в обмен на советского шпиона.

Валентин Турчин, тоже диссидент, тоже физик, математик, философ, публицист, кибернетик, создавший один из старейших функциональных языков программирования РЕФАЛ. У нас в стране много было светлых людей во все, казалось бы, безнадежные времена. В том числе и так называемых ПРОСТЫХ.

Вот еще история, похожая на сказку. Где-то году в семьдесят восьмом мы с женой Ирой и дочкой Олей ехали с юга на машине, и у меня полетела задняя ось на «Жигулях». Это и сейчас малоприятно, сломаться по дороге, а тогда это было все, крах, при вечном дефиците всего – и запчастей, и станций техобслуживания.

Встал я посередине Курска, и вдруг первый же встречный таксист меня взял да выручил. Достал где-то эту самую полуось, поменял мне ее в своем домашнем гараже, а когда я спросил, сколько ему должен за работу, ответил: «Яблочко хотите? А за работу вы мне ничего не должны, для меня это удовольствие…» Как писателя он меня, разумеется, не знал, просто вот человек такой, да. На всю жизнь его запомнил – мой тезка, Володька, адрес: город Курск, Лысая гора, дом 1.

Владимир Войнович когда-то написал:

«Брежневские времена отличались от сталинских тем, что борьба шла в определенных рамках: хватали, судили, сажали не без разбору, а только не соблюдавших основное правило поведения, которое на полублатном языке формулировалось так: сиди и не петюкай. Писатели это правило очень усвоили и не петюкали, сами себе внушая, что это непетюканье объясняется их несуетным обитанием в мире высших замыслов и сложных вымыслов, а если в сферах более приземленных кого-то сажают, казнят или чего-то еще, то, видимо, эти люди сами на то напросились, по каким-то мазохистским и саморекламным причинам желая быть в числе сажаемых и казнимых».

Я ж, Евг. Попов, в свою очередь, полагаю, что путинские времена отличаются от брежневских примерно так же, как брежневские от сталинских. Однако базис всех трех времен один и тот же – советская власть.

– Я думаю, что советская власть как таковая в России кончилась, но советскими наши люди останутся еще надолго. Бесследно она пройти не могла. И просто кончиться не могла. Эта власть имеет постоянную тенденцию к возрождению и, объявляя себя антисоветской, по сути, продолжает оставаться советской. Антисоветская советская власть сейчас в более смешном виде, чем раньше… У того режима все же была какая-никакая идеология, ПРАВИЛА ИГРЫ, и это вынуждало граждан придерживаться единообразия во всех проявлениях человеческой деятельности, начиная от всеобщей подлости и заканчивая массовым энтузиазмом.