— Да, казалось, так мало с тех пор прошло, но по ощущениям всё иначе, — завуалировано ответил Гроздьев-старший, затем раздался оповестительный писк для пилотов. Рев моторов был слышен за сотни метров, запахло жженой резиной, потому что машинки стартанули на первый круг разогрева.

— Зачем ты тогда предложил мне попробовать разнообразить наши отношения? — задала вопрос Вите, придвинувшись вплотную к нему. Он молчал, но, обратив внимание на его выражение лица в профиль, я догадалась, что он и сам не раз задавал себе этот вопрос. Поглядев на меня, мой милый робко улыбнулся, словно сама улыбка и мысль о трио теперь причиняли ему боль.

— Наверное, потому что не мог отделаться от привычки, — его признание о прошлых отношениях слегка задели меня. Я прильнула к его плечу, обращая внимание на табло с номерами машин и их количеством оставшихся кругов. Артем шел третьим, его время отставало на доли секунды, которые он с легкостью мог преодолеть. — И, ты так смотрела на Артема, — он не закончил свою фразу, потому что раздался резкий удар о защитный бордюр. Кто-то из пилотов не справился с управлением и заехал на зеленую зону, а потом его вынесло на саму дорогу. Все мы ахнули, но, спустя несколько минут к пострадавшему подъехали кареты помощи. Его вытащили из машины целым и невредимым. Пилот показал всем «класс», съёмочная камера вывела его на весь широкий экран, чтобы другие его коллеги тоже не волновались.

Напряжение было на пиковой отметке, потому что я все же переживала за Артема. Его спорт один из самых травмоопасных, но, как он сам меня заверил «с ним всё будет хорошо». Сама не заметила, как впилась пальцами в плечо Вити, и мой любимый засмеялся.

— Артём, конечно, тот еще болван, но он никогда не приближается к зеленой зоне. Это только издалека кажется, что твои колеса не заденут боковушку, — ухмыльнулся Гроздьев-старший, отчасти в его словах я услышала гордость за брата. Все же призер многих чемпионатов, а тут такой шанс поучаствовать в самой элитной гонке, которая будет проходить заграницей. Сейчас же участников разделили на команды, и распределили по городам для тренировок и поиска спонсорской поддержки.

— Вить, ты молодец, что выделил для Артема «подушку», — приластившись к нему, я поцеловала его в щеку, а потом плавно опустилась к губам. И в этот момент, будто нарочно на экране нас показали. Сидящие рядом ребята, стали верещать и дергать Витю за плечо, чтобы мы обратили свое внимание. Снова резкий визг шин, и теперь на зеленой полосе оказался сам Артем. Вот, черт! Соскочив на трибуне, я стала всматриваться в поднявшийся столп пыли после резкого торможения.

— Что с ним?! — опешила я, с волнением то и дело глядела на Витю и вновь на машину, из которой не выходил Артем. — Вить…

— Успокойся, — как всегда холодная сталь в его тоне, полоснула по мне, приводя в чувства. Он вынул мобильник из кармана, набрал чей-то номер, а потом внимательно выслушал оппонента. Эта минута показалась мне вечностью, потому что Артем все еще сидел в своем коконе и не желал выбираться.

— Ну что? — я подошла ближе к Гроздьеву, и взяв его под локоть, пристально посмотрела в глаза. Он провел своей свободной рукой мне по волосам, убирая выбившуюся прядь волос за ухо, а потом очертил контур нижней губы, словно стирал помаду. Его ласка была скорее утешительной, чтобы я не поднимала зря панику.

— Да нормально все, — спокойно ответил он, нахмурив брови. — Сейчас вернется в строй.

И снова недомолвки, от которых я так устала.

Чуть позже, когда Артем-таки вернулся на трассу, но уже по-крупному сдавал позиции, во мне зародилось чувство вины. Ведь все случилось именно после того, как нас в Витей показали в эфире. Наш мимолетный поцелуй, скорее который дарила я ему, а он принимал. На территории охраняемой зоны трассы, располагалась небольшая кафешка, где мы с Гроздьевым ждали его брата. Его тренировка не сказать, что прошла хуже всех, но на следующей ему придется постараться нагнать упущенные секунды.