— Позвольте представиться, Лаврентий из клана инженеров, а это мой сын — Самуил. Я хочу принести извинения от всего клана и преподнести не только компенсацию, которую потребовал ЗИБ, но кое-что от себя, — протягивая мне шкатулку, сказал Лаврентий.

— Я Эвелина из клана целителей, а это мой отец Авдей, с благодарностью принимаю Ваш подарок, — принимая шкатулку, представилась ему.

— Это шкатулка служит пространственным карманом, количество вещей, которые можно в неё поместить полностью зависит от энергии, которую Вы в неё вольёте. Также там можно хранить продукты.

           Это был очень дорогой и шикарный подарок. Такое себе может позволить не каждый богач.

— Это очень ценный подарок. Я не могу его принять. Я не сделала ничего, чтобы заслужить его.

— Вы пострадали по вине одного из представителей нашего клана, это меньшее, что я могу для Вас сделать.

— Я Вам очень благодарна.

— Теперь мы пойдём, — вставая с места, сказал Лаврентий, а вслед за ним и все остальные.

            Мы проводили их до двери.

— Можно задать Вам вопрос? — стоя у двери, спросил Самуил.

— Самуил! — твердо произнёс Лаврентий. — Простите его за грубость.

           Согласно этикету, он не имел права ко мне обращаться без разрешения старшего.

— Ничего страшного, я отвечу на любой Ваш вопрос, если он не вредит моему клану.

— Почему Вы терпели, если к Вам так плохо относились?

— Потому что любила больше жизни. Я понимаю, для Вас это может быть и не причина, но я влюбилась в него с первого взгляда, только увидев, поняла, что хочу прожить с ним до конца своих дней, заботиться, поддерживать, просто быть рядом с ним. Я бы и дальше терпела, но, когда просыпаешься после борьбы за жизнь и видишь в глазах любимого только ненависть и презрение, понимаешь, что боль от безответной любви рано или поздно пройдёт, а если повезёт, то снова влюбишься, и на этот раз она будет взаимной. Жизнь сама по себе одна, и она ценней всего на этом свете.

— Простите меня за мой некорректный вопрос, я не хотел причинять Вам боль, а тем более, чтобы Вы плакали, — поклонившись, попросил прощения Самуил.

         Плакать? Механически провела рукой по щеке — мокрая. Когда я начала плакать? Стыд-то какой. Что они обо мне подумают? Быстро вытерла слезы.

— Вы ни в чем не виноваты. Это я ещё не полностью оправилась от случившегося. Прошу простить меня за эту некрасивую сцену.

— Он идиот, раз променял такую прелестную девушку, на такую, как Алеся. Если Вы не против, то я хотел бы стать Вашим другом, — с вопросительной интонацией предложил Самуил.

      Принимать его предложение не хотелось. Есть в нём что-то, что отталкивающее человека, да и интуиция говорит держаться на расстоянии от него. От обязанности отвечать спас силуэт, появившийся за его спиной.

— Что ты здесь делаешь? — грубее, чем хотелось, спросила у него.

        Грубить ему и в мыслях не было. Просто когда я его вижу, неконтролируемая злость поднимается внутри меня.

           Все сразу посмотрели на дверь.

— Принёс документы, — спокойно ответил он.

— Прошу меня извинить, но, как видите, продолжить разговор никак не могу, — слегка склонив голову, сказала им.

— Вам не за что извиняться. Ещё раз прошу принять наши искренние извинения по поводу поступка Алеси.

— Давайте больше не вспоминать об этом, — улыбнувшись, ответила ему. — Хорошего пути, — пожелала им.

— Спасибо, — поблагодарил меня Лаврентий и вышел, а за ним и Самуил, но прежде, чем уйти, он что-то шепнул на ухо Мелентину, от чего он вздрогнул.

           Я многое бы отдала, чтобы узнать, что он такое сказал ему.