Жаль ее. Живет совсем одна. Детей у неё нет, а мужа давно отправила к праотцам. Даже пакеты таскает сама, хотя папа не раз предлагал ей свою помощь. Гордая. Единственная роскошь от прежней жизни — дом в элитном посёлке и хорошая пенсия военнослужащей.

— Привет, стрекоза, — отозвалась она и, охая, выпрямилась. — Вот спасибо тебе. Спина уже совсем ни к черту.

— Так вы говорите нам, мы вам поможем с продуктами.

— Да ну вас, — махнула рукой соседка. — Чего я ещё вам свои проблемы навязывать буду.

— Бросьте вы, баб Маш. Не чужие ведь. Вы столько раз нас выручали.

Помогла занести пакеты в просторный холл.

— Да тут оставь, сама уж донесу до кухни, — сказала она мне. — Чайку попьёшь?

— Да нет, спасибо, — ответила я. — Уже скоро не тренировку. Некогда.

— Ну понятно, — закивала Мария головой. — Нелегкая у тебя жизнь. То учёба, то тренировки.

– Так я сама такую выбрала, не жалуюсь.

– Как день рождения отметила? С прошедшим тебя. Опять, небось, папка не пустил надолго погулять?

– Спасибо, – вяло улыбнулась я. Весь посёлок в курсе, что меня вечно никуда не пускают… – Ну это как обычно.

– Брат твой все бегает куда хочет, одну тебя папа контролирует все.

— Есть такое, — вздохнула я. — Наверное, это потому что я — старшая. Или потому что девочка.

— Не то, — сказала баба Маша. — Мирослав-то им родной. Вот и позволяют всё.

Не поняла.

Растерянно захлопала ресницами. Что она имеет в виду?

— Мирослав — родной, — повторила я за ней. — А я?

— Приёмная, — ответила соседка машинально, а потом увидела, как вытянулось мое лицо и подкосились ноги, и прижала ладонь к сухим губам. — Соня… Ты разве не знала? Я думала, что за столько лет они сказали тебе...

Я нащупала рукой пуфик и присела. В ушах звенело. Да не может быть! Соседка просто не так что-то поняла…

— Как это я…приёмная? — в горле запершило от слёз.

Ещё пять минут назад я была счастлива и почти довольна жизнью, а сейчас будто весь мир рухнул как карточный домик за считанные секунды. Я должна всё выяснить немедленно. Но мама на работе. Как с ней поговорить?

Позвонить.

Дрожащей рукой достала смартфон и набрала номер мамы.

— Это правда, что вы меня усыновили? — выпалила я, едва она ответила.

Молчание.

Нет.

Не молчи...

Это не может быть моей реальностью!

— Сонечка, — ответила мама, наконец. — Давай, я приеду сейчас домой, и мы поговорим. Хорошо?

— Это правда или нет? — требовала я ответа здесь и сейчас.

— Правда, — убитым голосом отозвалась она и всхлипнула. — Кто тебе сказал?

Нажала клавишу разъединения, уставившись невидящим взглядом в лицо взволнованной соседке.

— Ох… Прости, Сонечка, — нервно заломила старческие руки Мария. — Не я тебе должна была это сказать, а твоя мама…

Это слово пронеслось пулей в голове и отдало болью в сердце. Резко вскочила на ноги.

— Мама? МАМА? А разве у меня есть Мама? Ведь я же подкидыш!

Дальше все как в тумане в замедленной съемке. Рука с силой дернула дверь на себя, а ноги понесли меня прочь отсюда. Прочь от соседки, ее дома, от воспоминаний детства. Баба Маша кричала мне что-то в спину, но я слышала ее так, словно нахожусь под водой, а смысл слов до меня не доходил.

Механические движения.

Я робот. Не человек.

Все чувства отказали разом.

Сбой.

Error 404.*

Вставить ключ в замок. Повернуть. Взбежать обутой наверх, толкнуть дверь. Достать сумку с дальней полки шкафа. Покидать в неё вещи для тренировок и соревнований, сменное бельё, документы и все имеющиеся сбережения, ведь сюда я вернусь нескоро. Если вообще вернусь.

Теперь понятно, почему папа ко мне так относится… Миру можно всё, а мне ­– ничего!