Глаза парня стремительно темнеют, становятся цвета загадочных сумерек, в которых таится опасность. Он резко выпрямляется и показывает себя в полный рост. Потом мгновенно перепрыгивает через забор. С его ростом и длинными ногами он мог просто перешагнуть его. Движется в мою сторону. Опасность! Пора удирать. Дразнить мускулистого качка было плохой, очень плохой идеей. Но хуже всего даже не то, что мне придётся спасаться позорным бегством. Нет! Хуже всего, что качок тянет за собой садовый шланг. Не просто тянет, но поворачивает кран и направляет струю ледяной воды в мою сторону.

Мощный напор окатывает меня с головы до ног, заливает лицо. Я могу только отбиваться от воды, но удаётся плохо. Я уже вся мокрая. Наклоняюсь и швыряю первый попавшийся предмет в наглеца. Но он реагирует быстрее и направляет напор воды вниз живота. Юбка прилипает к бёдрам. Гад! Урод! Моральное ничтожество! Нахальный сосед громко смеётся над моими попытками увернуться от ледяной струи. Но когда очередной мой снаряд достигает цели, охает и хватается за бок.

– Это было больно! – стонет и выключает воду, но потом настигает меня в два крупных прыжка и валит на газон.

Теперь его мощное тело распростёрто надо мной. Он словно разгорячённая бетонная плита. Кофейные глаза застывают напротив моих. В них царит безумное веселье и желание поиграть. Внезапно я замираю. Что-то в его лице кажется знакомым.

– Ну что, Эльф. Сдаёшься?

– Какой я тебе эльф, бугай? – шиплю и ёрзаю под ним, пытаясь выбраться. Но он лишь крепче давит своими великолепными мускулами и прижимает к мокрому газону. – Слезь с меня! Не то тебе худо будет!

– Ой, как грозно… Мокрый и общипанный крошечный эльф угрожает мне?

Парень дерзко высовывает язык и приближается к моему лицу, лизнув кожу чуть ниже губы.

– Хм… Не сахарная. Но всё равно сладкая!

– Слезай, тролль! И уби-рай-ся! Прочь! На свою территорию! Проваливай!

– Малыш… Ты кое-что путаешь. Я, – ухмыляется пухлыми губами, – на своей территории. Ты приминаешь своей попкой газон во дворе моего дома. Я здесь живу. А вот ты кто такая? Из какой Эльфляндии сбежала?

Его слова звучат для меня, как взрыв бомбы. Я даже перестаю сопротивляться и замираю. Расширяю глаза, вглядываясь в лицо парня. Не может этого быть!

– Ты живёшь здесь? Вместе с супружеской четой Остин и Шарлиз Кларк? – спрашиваю тоненьким голосочком, сорвавшимся на мышиный писк.

– Остин Кларк – мой отец! – заявляет парень. Потом хмурится и тоже замирает без движения.

– Твой отец? – переспрашиваю.

Боже. Неужели прекрасный незнакомец – мой сводный брат? Джеймс Кларк? Вот этот красавчик с телом бога фитнеса ТОТ САМЫЙ Джеймс?

– Пончик?! – кричу я.

Его с меня словно ветром сдувает. Он вскакивает и спрашивает в тон мне, но голос его напоминает возмущённый медвежий рёв:

– Пинки Пай?!

Да ладно… Не может этого быть! Какого рожна, госпожа Фортуна? Я разглядываю мокрую девчонку, всё ещё распростёртую на газоне. Её одежда прилипла к телу и обрисовала все волнительные контуры юного, но созревшего тела.

Чёрт… Да ну?! Как так?!

Эта пигалица с потрясающими платиновыми волосами – моя сводная сестра? Тот самый мелкий и вонючий клоп?! Страшненькая, доставучая, капризная, вечно ноющая?!

Я помню её волосы мышиного оттенка. Они были собраны в два крысиных хвостика, качавшихся по обеим сторонам её головы. И на кончиках волос виднелись пряди, подкрашенные розовым цветом. О, а ещё она тащилась по этим дурацким пони из знаменитого мультсериала. Тащилась в прямом смысле этого слова. Её кумиром была Пинки Пай. У моей сводной сестрицы почти все вещи были нежно-розового цвета с вышивкой или изображением этой пони. Именно по этой причине я и прозвал Джоанну «Пинки Пай». Кажется, она до сих пор влюблена в розовый, ведь её трусики по цвету напоминают нежнейшее клубничное суфле.