Даня отстранился, взял меня двумя пальцами за подбородок, заставляя посмотреть в глаза.

- Ты замечательная, Вест. Сама не осознаёшь насколько трепетная и чувственная. Ни одна женщина не отдавалась мне так... без остатка. Растворяясь в моих ласках полностью. Почему ты решила, что недостаточно хороша?

- Ну, ты говорил, что я даже целуюсь, как неопытная девственница, - отвела глаза. – И вообще...

- Я понял. Не продолжай, - Дан мягко меня поцеловал, прижимая к себе.

А потом подхватил под бёдра, заставляя забраться на него и обвить талию ногами. Встал и понёс меня в дом.

Утром за завтраком он решил поговорить со мной по душам.

- Веста, я вижу, как ты закомплексована и зажата. Мне кажется, это дело рук твоего бывшего. Он тебя бил? Унижал?

Я опустила взгляд и помотала головой.

- Оскорблял?

- Не совсем... - тихо выдавила.

- Знаешь, есть несколько разновидностей домашней тирании. Явная – когда издеваются физически. И скрытая: наркомания, алкоголизм, азартные игры. Это тирания, но человек и сам болен. А ещё можно обижать словами. Они могут иногда ранить гораздо сильнее, чем физическая агрессия. Такие тираны изводят методично, прививая комплексы, неуверенность в себе и страхи. И, в конце концов, у жертвы развиваются фобии, истерия, глубокая депрессия.

Данила говорил и пытливо смотрел на меня, ища реакцию на свои слова.

- Мне кажется, я попал в точку. Муж изводил тебя морально.

Это был не вопрос, а утверждение.

- Говорил, что ты некрасивая, никчёмная?

- Хватит! Перестань, Дань. Прошу, - перебила его, наконец, не выдержав.

- Я могу узнать подробности? - заметила, как мужчина сжал кулак до белых костяшек.

- Я не хочу говорить на эту тему. Для меня это унизительно.

- Значит, я угадал.

Лишь устало кивнула, не видя смысла отрицать очевидное.

- Запомни, Веста: ты красавица. А твой, пока ещё не бывший муж – козёл.

Грустно улыбнулась, накрывая кулак Данилы ладонью.

- Спасибо.

- Я сегодня отлучусь в город. Возможно, с ночёвкой. Ты не волнуйся, если что. Утром, в любом случае приеду.

- И за это спасибо, - улыбнулась.

- Попробую печку сегодня перед отъездом починить. Тебе что-нибудь в городе надо?

- Нет. Мы же после выходных туда вместе поедем?

Мужчина кивнул.

- Тогда я сама всё куплю.

- Хорошо. Кстати, а Валентин тебя отпустит на недельку в отпуск?

- Думаю, да. У Софьи Петровны курс уколов закончился. И ведёт она себя тихо в последнее время.

- Спроси сегодня. Если что, то забирай камень и увольняйся.

- А на что мне жить?

- Я тебя обеспечу. Зарплаты моей с головой хватит.

- Нет, Дань. Я уже так жила. Не хочу наступить на те же грабли. Работу постараюсь сохранить.

Данила не стал спорить и только понимающе кивнул.

Валентин легко согласился дать мне неделю выходных, сказав, что сам собирался побыть дома и посмотрит эти дни за матерью. Я обрадовалась, что получилось так легко отпроситься, и отправилась предупредить Софью Петровну о том, что меня не будет примерно неделю. Старушка отреагировала довольно странно.

- Ты аккуратней в городе, девочка. Земля силы даёт, а город отнимает. Искусственный, отравленный мир. Но защитник у тебя хороший. Верь ему. А больше никому. Слышишь? Никому не верь. Ты очень хорошая, добрая девочка, поэтому я тебе это всё говорю.

Я ошарашенно покивала, не ожидав подобных напутственных слов от женщины. И решила на всякий случай поинтересоваться о сложившейся в Сосновке ситуации ещё раз. Вдруг на этой волне старушка скажет мне что-нибудь важное.

- Софья Петровна, в деревне несчастья случаются. Кто в этом виноват? Кто зло пробуждает?