Вот я и начала подыскивать иное место трудоустройства через Интернет, и уже прошла одно собеседование, разумеется, в большом секрете от начальства и коллектива. И именно в это время у мамы с Игорем Васильевичем случилась любовь с переселением.

Дня через три после переезда к нам Игорь Васильевич, выйдя на кухню, застал меня совмещающей завтрак с просмотром предлагаемых в сфере туризма вакансий.

– Что за срочность такая? – полюбопытствовал он, усаживаясь рядом и заглядывая в экран ноутбука.

Я объяснила ситуацию.

– У моего хорошего друга туристическая фирма, совместно с французами, они занимаются туризмом только по Европе и еще образовательными программами вместе с Министерством образования. Это, если знаешь, учеба школьников по обмену и образование для студентов довольно разнообразных форм, да много чего. Если интересно, я могу спросить, возьмет ли он тебя.

– Конечно, интересно! – Я только в ладоши не захлопала. – Еще как интересно!

– Ничего обещать не буду, – предупредил он меня. – К делам Александр относится серьезно, сам персонал набирает, и никакое протежирование не принимается в расчет. Поэтому я договорюсь о собеседовании, а уж дальше ты сама.

Я все-таки пару раз от восторга подпрыгнула и даже поцеловала Игоря Васильевича в щеку.

Александр Никитич мне очень понравился – подвижный, улыбчивый энергичный мужчина лет пятидесяти, из разряда живчиков, которых называют «ни секунды покоя». Но это внешний, фасадный вид, на самом деле директор являлся ушлым, тертым и, по всей видимости, весьма хватким бизнесменом.

Как бы между прочим он перешел на французский и в обманчиво легкой беседе порасспрашивал, в каких странах я уже побывала, как себя чувствовала там, что понравилось и не понравилось, где и кем работала раньше, и так же без предупреждения перешел с французского на английский.

Вышла я из его кабинета с устойчивым ощущением, что в незатейливой и, можно сказать, приятной беседе сдала КГБ все явки и пароли нелегальной группы, в которую, как только что выяснилось, входила.

Мне было велено подождать решения в приемной, и я устроилась в самом дальнем уголке, в небольшом кресле, в котором явно редко сидели.

Через полчаса Александр Никитич, выйдя из кабинета и на ходу отдавая какие-то распоряжения секретарше, заметил меня, робкой девицей поднявшуюся из кресла, и подивился:

– А ты чего здесь, Галант?

– Ну… – Я даже растерялась. – Жду, что вы решите.

– А я не сказал? – удивился он еще пуще. – Ах да, меня отвлекли, звонок важный был. Извини.

Я вроде как поняла и извинила, а сердце стучало как барабан – так я хотела здесь работать! Мне все-все понравилось: и старинное отреставрирование здание в центре Москвы, в котором располагалась фирма, и просторные широкие коридоры, и улыбчивые барышни, которые встречались на пути к кабинету, и строгая секретарша лет под шестьдесят, интеллигентная и элегантная, как близкая родня английской королевы, и сам Александр Никитич. Даже неуловимый аромат, витавший здесь, мне нравился. И уже казалось, что я попала на свое место, которое давно меня ждет.

– Ну и чего ты ждешь, Марта Павловна? Иди в кадры оформляйся.

– Вы меня берете?

– Разумеется, – усмехнулся он. – Я очень расчетливый господин, чтобы разбрасываться такими кадрами. Выйдешь на работу послезавтра, начальник отдела введет тебя в курс дела, а в понедельник полетишь в Прованс с Велиховой новый маршрут оформлять.

Представляете?! Нет, вы представляете: только вчера я перекладывала никому не нужные бумажки, записывала из одного тупого журнала в другой какие-то еще более тупые данные, набивала бесконечные столбцы цифр, а через четыре дня буду в Провансе оформлять новый маршрут?!