— Ты сама виновата, вынудила меня!
Олег не делает никаких суетливых движений, все ровно и плавно, но я слышу визг покрышек, когда автомобиль выворачивает с парковки и уносит меня подальше от этого места.
Почти сразу чувствую, как меня отпускает несвойственное мне состояние. На глаза наворачиваются слезы, и я отворачиваюсь, чтобы их не увидели. Вот теперь до меня доходит весь ужас ситуации, хочется закричать от боли и обиды.
Что он там орал? Я сама виновата? Сама? Вынудила. Чем? Своей любовью? Тем, что ни в чём ему не отказывала? Разве можно искренним чувством спровоцировать измену?
Через несколько минут Олег тормозит на обочине. Не поворачиваясь ко мне, глядя прямо в лобовое, заявляет:
— Простите, я не хотел, чтоб так вышло, — в его голосе мне слышится сожаление, как будто это он причина случившегося.
— В-вы не виноваты... — Или?.. Нет, не может быть... — Постойте, вы ведь не специально меня туда привезли? Нет... вы не могли знать наверняка!
Подозрение, что безопасник каким-то образом разузнал об измене Вита, заставляет забыть об осторожности и спросить прямо.
Олег дергается как от удара.
— Конечно нет! Я бы никогда так с вами не поступил. Но я не удивлен. Когда-то это должно было случиться.
Жестоко.
— Почему? — слезы снова переполняют глаза и непроизвольно стекают по щекам. — Считаете, я действительно виновата сама? Думаете, меня невозможно полюбить по-настоящему? Или всему виной моя внешность?
В его взгляде за очками мне мерещится жалость. Но это последнее чувство, которое мне сейчас хочется видеть. Сказал бы лучше что-нибудь приятное.
— Прекратите плакать. — Вот! Так и думала. Согласен с Виталей? Мужская солидарность? — Он не стоит ни одной вашей слезинки.
Не угадала. Он и правда сочувствует. Но от его слов мне еще сильнее хочется реветь. Хочется уткнуться лицом ему в грудь... И чтобы он погладил волосы... а потом поднял к себе мое лицо... вытер мокрые дорожки и припал к соленым от слез губам, заставляя забыть о боли...

Трындец просто...

11. Глава 10

Чтобы не сделать какой-нибудь глупости, внезапно огрызаюсь:
— Как я могу не плакать? Вы же понимаете, я только что уличила своего любимого мужчину в обмане! Имею право!
Впервые смотрит на меня и фыркает. Капризные нотки в моем голосе ему не по душе.
— Конечно имеете, кто бы спорил. Но скажите честно, вам действительно хочется поиграть в жертву?
Откашливаюсь. Нет, в чем-то он прав. Я же сама только что в кафе рассуждала вполне разумно. Я была по-настоящему зла, и потому слез не было. Но почему-то сейчас на меня всей своей тяжестью навалилась правда и я не желаю ее принимать. Словно страус хочу спрятаться от реальности. А слезы — самый простой способ снять стресс. Неужели он не понимает, что это нормально?
— Я не играю. Я на самом деле жертва, — по-детски бурчу в ответ.
Качает головой, не веря в то, что слышит.
— Удивительно, — усмехается каким-то своим мыслям.
— Что удивительно? – недоумеваю.
— Я уж было восхитился вашей реакцией в кафе. Вы не закатили истерику, не устроили скандал, даже не попытались всадить ему вилку куда-нибудь ниже пояса. Так потрясающе хладнокровно попросили исчезнуть. Но сейчас убили во мне все восхищение.
Отворачиваюсь. Что я могу сказать? Для меня как раз то поведение, которое ему так понравилось, и не является типичным. Сейчас я такая, какая есть, настоящая. И я не представляю, как мне жить дальше, потому и плачу.
Чего он хочет от человека, у которого разом рухнули все планы, все мечты, считай, вся жизнь?
Да и первая реакция, в общем-то, тоже лишь результат привычки, привитой мне теперь уже бывшим... Бывшим...